Почему-то эта фраза отдает чем-то страшным, но выбора все равно нет, потому что собеседование обязательное, а не пройти его я права не имею. Я киваю, приготовившись внимательно слушать. Фелис же, осмотрев класс, начинает рассказывать о мутантах – их опасности, их способности скрываться. Некоторые даже умеют говорить человеческим языком, но это все равно мутанты, которых надо уничтожать.
– Именно способность говорить на нашем языке лучше всего показывает, что загнанный в угол зверь ищет любую возможность остаться в живых, – назидательным тоном произносит офицер. – Более умные особи опаснее, более глупые легко поддаются ликвидации.
– Простите, а мелкие особи – щенки, они как уничтожаются? – интересуется фелис с маркировкой старшего стажера на форме.
– Очень хороший вопрос! – улыбается фелис-офицер. – Только огнем, ибо они крайне живучи. При обнаружении, если огнемета под рукой нет, следует проделать вот что…
На экране изображен маленький голый безухий мутант – смертельно опасное существо. Указываются его уязвимые точки, демонстрируется, как правильно направлять огнемет, как захватывать шею специальными щипцами. Офицер рассказывает нам, что мутанты очень привязаны к щенкам, поэтому ради спасения одного может сдаться вся колония, чем, конечно же, необходимо пользоваться ради экономии сил и средств. Я внимательно слушаю, но при этом чувствую себя немного не в своей тарелке.
Представив ушки на этой голове, я понимаю, что щенки мутантов от наших котят в этом возрасте не отличаются ничем. Именно это осознание почему-то очень для меня болезненно, убивать, по сути, детей мне будет сложно. Хотя я понимаю, что мне устроят, если не буду убивать – о смерти молить стану. Сделать мои последние часы очень мучительными они смогут точно, поэтому выхода у меня нет. Впрочем, подумать об этом можно и позже, а сейчас просто идти на собеседование.
Инструктаж проходит довольно формально и заканчивается как-то очень быстро. Нам рассказывают о том, что во время стажировки мы никто и звать нас никак. Но это для меня не новость, я в таком положении всю свою жизнь, поэтому даже не удивляюсь, а вот некоторые фелис пугаются. Что тут пугаться, надо просто привыкнуть. Я же привыкла? Значит, нет в этом ничего сложного.
Пока мы не прошли тесты, прав ни у кого из нас нет. Это значит, например, что меня могут наказать за недостаточное прилежание, как котенка, ну или просто выкинуть на улицу. Это тоже не новость, как и необходимость лизать сапоги каждому офицеру. Надеюсь, только фигурально, хотя, если придется, буду. Зачатки гордости из меня выбили еще пять весен назад, так что если я не хочу боли…
Подойдя к двери, за которой со мной будут беседовать, отмечаю ее толщину и видный даже отсюда – с запертой стороны – слой звукоизоляции. От одного этого мне становится очень страшно. Не зря комната так хорошо звукоизолирована, не зря. Что же со мной будет? Несколько глубоких вдохов,