– Кажется, дождь потушил весь огонь, что вы разожгли.
– Колдуны и ведьмы, госпожа, видно, поняли, что силами их челяди огня не побороть, вот и прибегли к своему темному ремеслу, – неожиданно вместо Волкова заговорил фон Готт.
Оруженосец ни секунды не сомневался, что дождь был вызван именно силами колдовскими. А сама маркграфиня ещё и подтвердила опасения оруженосца:
– Господа, вы и представить не можете, как велика сила этих нечестивых. И дождь – это вовсе не всё, что им подвластно. Не всё, не всё, господа, – говорила она убеждённо.
И все этой её убеждённости поверили. Ну разве что генерал слушал её не то чтобы с некоторым скепсисом, нет, скорее с осторожностью. Уж так его сегодня провели, так провели, что и к этой, казалось, чистой женщине он относился с опаской: а вдруг и она такая же ведьма, как и те, которых он видел в большой приёмной зале. Только эта более хитрая, чем те, и вид имеет более естественный и благочестивый. И тогда он начал:
– Уж нам ли не знать о могуществе этих ведьм, Ваше Высочество; адские твари таким мороком меня сегодня обложили, что ехал я сюда, ни о чем не думая всю дорогу, и, приехав, чуть сам не погиб и людей своих не погубил лишь чудом, распознал их в последнюю секунду.
Он разглядывал хорошую кожу на шее женщины и видел на ней часть шнурка, что уходил под платье: распятие эта маркграфиня, конечно, носила, в отличие от того «ангела» в лучах солнца, что встречал его утром с чашей вина. И пока принцесса не ответила, он задал ей вопрос:
– А вас, Ваше Высочество, тоже сюда заманили мороком?
– Мороком? – она чуть подумала. И покачала головой. – Нет… Нет, скорее обманом. Сознание моё было чисто, так как я молилась непрестанно.
– Вас обманули Тельвисы? – уточнил генерал.
– Тельвисы? – маркграфиня едва заметно презрительно фыркнула. – Эти нечистые никогда бы не смогли меня обмануть, так как знаю я, что это за… существа. О них давно ходит слава наидурнейшая, ещё при моём отце поговаривали, что они нечестивцы, да вот только храбрецов с ними схватиться не находилось. Все боялись их, даже свирепые горцы. Говорят, лет пятьдесят назад они вторглись в долину Тельвис и решили взять замок, так как считали, что поборы на дорогах Тельвисы берут без совести; так потом, по слухам, граф и графиня уже через неделю наслали на них болезнь, такую хворь чрева, что непременно кончается кровью, и многие из осаждавших от той болезни умерли, и они сняли осаду. А те горцы, что остались живы и вернулись к себе, привезли с собой эту болезнь, и от неё стали умирать люди в селениях горных. Больше горцы с войной на Тельвисов не ходили. Зареклись. И среди последних принцев Винцлау дерзких не находилось. Да и к чему? Тельвисов ко двору никто