Я делал это сотни раз: ждал, затаившись в темноте. Ждал, сам не зная, чего, но ждал. Коридор был тих и пуст. Я не спускал взгляда с двери в номер Дамана. Медленно протекли сначала пять минут, потом десять. Пятнадцать. Со стороны лестницы послышались шаги.
Наверх поднимался постоянно торчавший в холле огсбургец. Он потерял личину вечного благодушия и выглядел крайне сосредоточенным. Имперец сжимал под мышкой тугой саквояж. Огсбургец миновал свой номер и негромко постучался к Даману! Дверь открылась практически мгновенно, словно за ней нетерпеливо дожидались стука, и впустила гостя.
Спустя полминуты я стал действовать. Неслышным воровским шагом подошел к номеру вице-короля. За дверью шел разговор, но даже с почти орочьим слухом слов было не разобрать. Проклятая эльфийка! Нужна магия! Я едва сдерживался, чтобы не нарушить запреты «Гуся и окорока».
С замиранием сердца прислонился ухом к двери. Только бы никто не высунулся в коридор! Я мог услышать отдельные слова, только общий смысл разговора из них не прояснялся. Однако самое главное я не пропустил. Конрад Даман и имперец прощались. Я поспешно вернулся в свой номер.
Даман остался один, имперец спустился вниз, наверное, на свое привычное место, к элю и сарделькам, а я нетерпеливо теребил выуженную из рукава булавку и отсчитывал минуты до истечения часа.
…Двери распахнулись практически одновременно, и неизвестные в масках по одному или парами направились в холл трактира. Красная маска среди них!
Дверь номера Дамана и булавка! Булавка вещь нехитрая, но не в руке опытного вора, тем более, лучшего ученика Старика. Вчера любопытства ради опробовал ее на замке собственного номера. Ничего неожиданного не обнаружилось. В замке покоев Дамана тоже. Дверь тихо затворилась за моей спиной.
Здесь ничего примечательно, кроме пузатого, оббитого медью сундучка. На его крышке гномья резьба; значит, запорный механизм тоже гномий. Это могло существенно осложнить дело.
Я досадливо цокнул языком. Замок действительно сделан гномом, да не абы кем, а настоящим мастером. Такой замок без специальных инструментов не открыть, очень-очень немногие могли бы с ним совладать без помощи магии, с одной булавкой в руке. Но я лучший вор.
Внутри лежали десять щедро набитых кошелей и три бумаги.
Первой оказался королевский патент на назначение барона Конрада Дамана на должность генерал-губернатора Загорья или, как еще именовали это северное графство, Арнийского Сумеречья. Да уж, не теплое вице-королевство у южных морей: до Запустения рукой поддать, и население – горцы, вечно косящиеся на ревентольских монархов! Зато целая россыпь железных и серебряных рудников. Даман найдет, где погреть руки.
Две другие бумаги скреплялись печатью с незнакомым гербом. Это интриговало. Сорвав печати, я ничуть не пожалел, что оставил Даману свидетельство своего визита. В первой подробно анализировались действия Конрада Дамана, шпиона и отступника. О! Он хороший шпион.