Работа нравилась, студенчество вставало очень рано, каждый понедельник на проекте проводились планёрки, и Амалия наблюдала то, что обычно остаётся за кадром.
Кафедра бурлила, юные педагоги – аспиранты весело обсуждали проведённые занятия.
Как водится, у каждого препода были любимчики и те, кто по тем или иным причинам пришлись не по душе, третьекурсник Эдик – типичный «пасынок» Василия Юрьевича.
– Прикинь, что отчебучил Эдик? – смеясь делился аспирант.
Декан кафедры, молодой, но уже заслуженный учёный с именем и степенями ввёл в обычай ежемесячные неформальные отношения группы и куратора.
Вчера Эдик с бутылкой пива примостился рядом с преподом:
– Василий Юрьевич! Разрешите спросить? – студент отрешённо смотрел вдаль и отхлебнул немножко волшебной жидкости, – Нет! Не так! Василий! Можно, вопрос? – уже более раскованно, ещё глоток, и -
– Эээх! Вась! Нах@й ты меня не любишь?! – Эдик на секунду растерялся от своей наглости, но стрела попала в цель.
Василий Юрьевич, сначала ошеломлённый такой прямотой, замер на мгновение, а затем, неожиданно для самого себя, рассмеялся. Это был искренний смех, тот самый, который разрушает барьеры и стирает границы.
– Ты смотри, какой дерзкий! – сквозь смех ответил Василий Юрьевич, хлопая Эдика по плечу. – Ну что ж, Эдик, ты меня на месте взял, давно я так не смеялся, – лёд был сломан, неловкость, которая витала между ними, испарилась, оба почувствовали себя гораздо легче.
Со временем ребята станут хорошими друзьями.
– Ты знаешь, Эдик, – однажды скажет Вася, во время очередной тусовки, наслаждаясь вечером на ступеньках осеннего парка, – я рад, что мы тогда поговорили.
Кафедра молодая, преподаватели, ещё вчерашние студенты, необычайно гордились тем, что решали серьёзные вопросы – могли нерадивого завалить на экзамене, отказать в приёме зачёта, руководство негласно поощряло такую политику, один из ведущих российских вузов держал высокую планку, конечно, нашлись и те, кто перегибал палку.
Преподаватель Кирилл Степанович, славился принципиальностью, заставляя студентов отрабатывать положенные часы «от» и «до», вселял ужас ленивым, всё бы не столь плохо, если бы не одно «но…».
От мужчины дурно пахло за версту, причём сами преподы за глаза так и звали его «жук-вонючка», Кирилл Степанович пренебрегал элементарной гигиеной или у молодого человека имелись явные проблемы на гормональном фоне.
Амалии повезло, она не находилась в непосредственной близости с Кириллом, а студенты страдали нешуточно.
У провидения на всё свои планы.
Преподаватель, находясь в обычном восторженно- садистском настроении, приготовился принимать зачёт у целой группы, на беду экзаменатора и на счастье студентам, среди них присутствовала особа «в деликатном положении», когда аудитория заполнилась специфически едким запахом