Услышав, как сверху аккуратно закрывается дверь в спальню, Стас отложил журнал, встал и принялся расправлять на себе его любимые бордовые шерстяные брюки и клетчатый темно-синий пиджак, который он надевал лишь в особенных случаях. А сегодня случай был именно такой. Анна остановилась возле лестницы, отыскав глазами мужа, улыбнулась ему и, держась за перила рукой, принялась спускаться по деревянной лестнице со свойственной ей грацией. На ней было надето темно-красное драповое пальто, которое больше всего любил Стас. Она знала это, хоть он ей об этом никогда не говорил. Да и к чему слова влюбленным? Ведь достаточно одного лишь только взгляда.
– Увлеченная порывом горстка листьев встрепенулась. Дабы не свершиться чуду, чтобы злом не обернулось, – Аня спускалась, читая строки из их любимого стихотворения. – Кисточка, ты способен вымазаться в краске весь с головы до ног. Но никогда ты не выпачкаешь ею левую руку, в которой неизменно ты держишь факел, что освещает сотворенный тобою холст. Держи. – Она встала на носочки, дотянувшись до уголка его губ награждая их легким поцелуем и, вручив ему папку с документами, отправилась на улицу.
Смущенный и счастливый живописец, вновь уселся за журнальный столик, раскрыл папку и, убедившись в наличии всей необходимой документации, отправился вприпрыжку вслед за Аней.
Пристегнув ремень безопасности, Стас не глядя проверил пристегнут ли ремень пассажирского сиденья и, подавшись телом вперед, пытаясь высмотреть слева из-за кустов возможную помеху, дал автомобилю ход. Остановившись перед самой дорогой, он еще раз посмотрел по сторонам и лишь только тогда выехал на проезжую часть. Дорога была пуста, как и сама улица, по которой они ехали. Сегодня был выходной день, раннее утро. Любой бы предпочел провести лишнюю пару часов в уютной теплой постели.
– Ну, или же лишнюю пару тройку часов, – неразборчиво произнес Стас себе под нос и хихикнул.
– А? Прости, что ты только что сказал? – отвлекшись от своих материнских мыслей, спросила мужа, внимательно глядя на него.
– Да день сегодня такой, знаешь, – начал тот, после короткой паузы, будто бы слова его жены преодолевали загустевший воздух и потому не сразу достигли адресата. – День такой,