Естественно, кроме счастливого «хозяин» и «господин» в ответ ничего не прозвучало. Поэтому я плюнул, посмотрел на круглые часы, висевшие над изголовьем кровати, и отправился спать.
Утро началось с того, что возле моей кровати кто-то визжал так, будто его режут.
Я подскочил на месте, вытаращив глаза. Не то, чтоб мне стало страшно, уже понятно, в этом мире бояться особо нечего и некого. Скорее всего, здесь имеется лишь один реально опасный тип – это я. Ну… Пожалуй еще Смерть. Ее тоже нельзя недооценивать. Старая дрянь, которая сейчас выглядит как молодая красивая женщина, вполне способна удивить. И вовсе не приятном смысле. То, что мы в некотором роде на данном этапе наших сложных взаимоотношений являемся партнерами, не говорит вообще ни о чем. Не стоит забывать, что я умер именно по ее желанию.
Однако, конкретно в данную секунду меня волновала не Валькирия, уверен, у нее и так все хорошо, на кой ляд волноваться, а девка с подносом в руках. Она замерла возле моей кровати и орала. Протяжно, на одной ноте, вдохновенно.
– Молчать! – Рявкнул я. Пока она не заткнётся узнать, что произошло, не получится.
Горничная, а судя по темной форме и белому переднику это была именно горничная, резко захлопнула рот. Не закрыла. Захлопнула. Я даже услышал, как громко щелкнули зубы друг о друга. А уже в следующую секунду стало понятно, в чем причина моего столь раздражающего пробуждения.
Из-под кровати выбрался довольный и счастливый Борька.
Он, похоже, решил устроить засаду, чтоб с бо́льшим эффектом охранять хозяина от нападок врагов. Когда девчонка принесла завтрак и приблизилась к кровати, не знаю, что уж ей понадобилось на таком маленьком расстоянии от меня, Борис просто высунул руку, а затем схватил горничную за лодыжку. Вот она с перепугу и заорала. Хорошо, хоть не стала размахивать конечностями или что-то такое. А то все содержимое подноса оказалось бы на мне.
Я сполз с постели, успокоил горничную, дал мандюлей Борьке, позавтракал и принял душ. Однозначно, мне нравится находится в «гостях» у Дома Воды. По крайней мере, пока.
Бориса, правда тоже пришлось отправить на помывку. Еще один странный момент из множества уже существующих. Его тело не разлагалось. Вообще. А должно.
Борька словно законсервировался. Прошло больше трех дней, но он выглядел ровно, как в момент нашего знакомства. Если это, конечно, можно так назвать. Только кожа бледнее и глаза – простому обывателю обделаться можно. А в остальном – вполне себе обычный человек.
За время, проведённое в роли моего слуги, он успел извозится в грязи и начал немного припахивать. Я велел ему помыться, а затем выбрал в шкафу более-менее подходящую одежду. Борису она не понравилась. Он промычал расстроенно, затем вытащил на свет из недр гардероба яркие шорты малинового цвета и рубашку с коротким рукавом, полностью расписанную яркими птичками.
– Думаешь,