Нет, по двору наши герои шли, как нормальные люди. А вот когда они просочились в подъезд, сработал автоматизм бойца, приученного вести бой в трех измерениях. Первый, на полусогнутых, поднялся на один пролет. Двое прикрывают. Затем серия жестов – первый занял позицию, второй и третий его обгоняют, замирая на каждом повороте лестницы…
Хорошо, что все любопытные бабульки в этот момент смотрели любимый сериал. Выгляни хоть одна в дверной глазок – инфаркт обеспечен.
Но вот и нужная дверь.
Два бойца распластались по обе стороны. Участковый, обреченно поправив фуражку, твердо надавил на кнопку звонка.
Что там?
Дверь была надежная, не из дешевых. Звуконепроницаемая.
Участковый держал палец на звонке, но непонятно было, есть ли кто внутри, и последует ли какая-нибудь реакция.
Пара минут тупого стояния на пороге утомила всех. Не привык полицейский спецназ стоять за порогом, как неродной. Надо входить. И тут есть свои методы.
Нет-нет, не подумайте, вышибать дверь специальным тараном никто не собирался. Обычно достаточно просто щелкнуть рубильником, контролирующим подачу в квартиру электроэнергии. Когда гаснет экран телевизора, самый прожженный семейный дебошир моментально вылезает из норки, чтобы посмотреть, что случилось.
В отдельных случаях можно поступить и по-другому.
– Ну-ка, дайте, – сказал Дубов, осторожно протискиваясь между широкими спинами ОМОНа.
Он был предусмотрительным человеком и заранее положил в карман отмычки.
– Я ничего не видел, – сообщил участковый, отворачиваясь к окну. Он все же был в форме, а это обязывает.
Оперативник присел на колено, прицелился отмычкой в замочную скважину. И тут дверь распахнулась. На пороге показался солидный, полностью одетый гражданин с депутатским значком на лацкане пиджака.
Упс…
Застукали практически в момент взлома. При свидетелях.
Если дело получит ход, звездами с погон не отделаешься. Тут, того гляди, зона приветливо распахнет объятия!
Выручили ОМОНовцы. Пока депутат строго таращился им в лица, поверх головы преступно присевшего Дубова, они синхронно рявкнули:
– Полиция!
И, подхватив опера подмышки, дружной толпой, сминая хозяина, вломились в прихожую, а из нее, не задерживаясь, сразу в комнаты.
– А в чем, собственно, дело? – раздалось уже из дальних пределов.
– Проверка документов.
Последовала невнятная перекличка нескольких голосов, Дубов не прислушивался. Единственный из всех, он остался в тесном закутке прихожей. Требовалось как-то прийти в себя, перевести дух… Ведь едва-едва не поймали на горячем.
Слева от него было пыльное зеркало (ну и рожа у тебя, Шарапов!), справа вешалка, плотно забитой разнообразной одеждой, впереди три двери.
Одна из дверей – большая и широкая вела во внутренние покои, где шумели разборки. Вторая,