– Люди за ободом боятся нас, потому что мы умнее?
– Они боятся нас, потому что мы другие. И правильно делают. Это страшно подумать, что будет, если наших уродцев выпустить в большой мир.
– А ведь Тапок говорил что-то подобное, – наконец оторвался от карты Башмак. – Дескать, должны быть за Ободом другие ары, которые типа и делают всё то, что мы из Дара Колеса получаем. Он поэтому к Ободу и попёрся, не поверил, значит, что там «смерть и пустошь». А я подумал, что он свихнулся.
– Он не свихнулся, – профессор открыл пузырёк с лекарством, вытряхнул на ладонь две капсулы и закинул в рот. Запил холодным чаем. – Тапок результат самой удачной мутации за сто лет. Я давно за ним наблюдаю. Он нормален физически, а способность к абстрактному мышлению просто феноменальная. Он доказательство того, что эксперимент надо продолжать. Он наша единственная надежда убедить людей за Ободом в возможности у нас положительных мутаций. Он наш пропуск в большой мир. Поэтому его, во что бы то ни стало надо спасти.
– Спасать его конечно надо, – согласился Башмак. – Он мужик правильный, шагатель прирождённый. Не знаю, как там у него насчёт абстрактного мышления, но он же учитель мой! Он же меня пацаном натаскивал на лыжах по зыбучке бегать, барахло в развалинах искать, маршрут в пустыне прокладывать. Как родители у меня под Гневом Колеса погибли, он меня и взял в ученики.
– И у меня тогда погибли, – сказала Аня. – Дед. А что такое тогда Гнев Колеса, если это не гнев колеса?
– А это, Анечка, был ракетный обстрел. Это нас всех убить хотели. Но вот почему не добили, я понять не могу.
Завадский встал, прошёл к тайнику и вытащил небольшой свёрток. Вернулся, положил на стол перед Башмаком, размотал тряпки.
– Это называется видеокамера.
– Знаю, я похожую у Гоши видел. Только у неё аккумулятор совсем дохлый был.
– Отлично, значит знаешь, как пользоваться, – профессор положил руку на плечо шагателя, заглянул в глаза. – Пойдёшь за Обод. Выйдешь к посёлку. Дорогу я расскажу. Снимешь, что за Ободом есть жизнь, есть другие люди. И эти люди все ногами ходят, а не в колясках ездят! Другими словами – добудешь доказательства, что Инструкция врёт. И на суде я предъявлю это как основание для освобождения Тапка.
– Ха, – сказал Башмак. – Так тебя Спицы и послушают!
– Это не твоя забота! – прикрикнул Завадский. – Как со Спицами разговаривать, предоставь мне решать. От тебя требуется, за Обод сходить и съёмку сделать.
– Ну, что ж, можно и сходить, – степенно заявил Башмак, хотя внутри у него всё замерло от перспективы выйти в большой мир. Может реку повезёт увидеть. Или гору. – Тем более у меня и карта есть!
И он важно выложил на стол карту с тайными тропами.
– Балбес ты всё-таки, Башмак, – Завадский с жалостью посмотрел