В 1487 г. на имя Великого Инквизитора поступил донос на одного еврея, уличенного, якобы, в занятиях магией и оккультизмом, а также в ереси и общении с дьяволом.
Торквемада решил сам допросить подозреваемого, т. к. чувствовал, что может раскрутить дело об участии евреев в распространении ереси, а также политическом заговоре против королевского двора. Торквемада попросил Либори присутствовать при допросе и вести протокол. Либори не совсем нравились эти допросы, сопровождавшиеся мучительными пытками подозреваемого.
Но Либори не мог ослушаться. При всей расположенности к нему Торквемады и даже приятельских отношениях с ним, Великий Инквизитор имел неограниченную власть при дворе и любое упущение со стороны Либори могло обернуться тем, что карающий меч инквизиции будет направлен против него самого. Либори это понимал и, видя ситуацию в стране, всегда держал ухо востро. А ситуация в стране была ужасающей. Печальная слава, сопутствующая инквизиции, создавала среди населения атмосферу страха, террора, неуверенности, порождавшую волну доносов. Эти доносы были в большинстве случаев основаны на вымыслах и доносчики либо мстили своей жертве, либо сводили, таким образом, счёты со своими конкурентами или противниками, либо действовали из корыстных побуждений. По всей стране шныряли толпы доносчиков и людей – сторонников инквизиции. Любого слуха было достаточно, чтобы возбудить против человека дело. Обвиняемый считался виновным до тех пор, пока он не докажет свою невиновность. Имена доносчиков и свидетелей от него скрывались. Свидетелем мог стать любой гражданин, даже малолетние дети и преступники привлекались в качестве свидетелей. Во внимание принимались только показания, неблагоприятные для обвиняемых. Целью следствия была не проверка доноса, а добыча признания обвиняемого в инкриминируемом ему преступлении, его раскаяние и примирение с церквью. Признание обвиняемого считалось необходимым основанием для казни. Кроме того, каждый подсудимый должен был придумать или назвать имена сообщников или тех людей, которых он тоже подозревает в ереси. Поэтому обвиняемого обрабатывали до тех пор, пока не получали желаемых результатов, либо пока он не умирал под пытками.
Главный инквизитор всегда тщательно готовился к допросу обвиняемого, основная цель которого заключалась в том, чтобы добиться от него признания.
Когда Либори на следующее утро явился в специальное помещение секретной тюрьмы инквизиции, то он увидел Торквемада, сидящего на своём привычном месте и перебирающим какие-то бумаги.
– А Дон Олаус, очень рад тебя видеть, – улыбнулся Торквемада.
Либори вежливо поклонился Великому Инквизитору и сел на своё место, немного позади Главного Инквизитора. Либори боялся этого человека и каждая встреча с ним была для него мучительной. Очень тонкого психолога Либори не могло ввести в заблуждение