Благоволя молодому живописцу, Лев X милостиво отнёсся к просьбе Тициана, позволив ему посетить Апостольскую Библиотеку и особенно, что было особой привилегией, просмотреть бумаги, документы и манускрипты, хранящиеся в Тайном архиве Папской Библиотеки. Там хранились материалы со всего Света либо до сей поры плохо изученные, либо те, которые на взгляд хранителей архива, не представляли для католической церкви сиюминутного интереса.
Вот тут-то Тициан и увидел манускрипт Сергиуса. Поначалу молодой человек не придал должного значения значение этому труду, т. к. не увидел в нем интереса и практического применения для себя. Но, пролистав не один десяток свитков, манускриптов и фолиантов, Тициан, ведомый какой-то таинственной силой, на уровне интуитивного влечения и, даже повинуясь ему, вновь вернулся к древней рукописи монаха Сергиуса.
На этот раз молодой Тициан листал рукопись более внимательно, вчитываясь в неё и изучая чертежи и рисунки. Текст манускрипта полностью поглотил молодого художника. Не вдаваясь в мотивы понимания этого загадочного влечения к рукописи и ко всему, что притягивало к ней молодого художника, он начал внимательно вчитываться, стараясь запомнить даже то, что казалось совершенно непонятным в эту самую минуту.
Тициан лист за листом пролистывал манускрипт, стараясь всё отобразить в своей памяти. При достаточной образованности, молодой человек был сметлив и умён от природы, а заодно ещё и награждён ею ловкостью мышления, да так, чтобы интуитивно сообразить, что в этой рукописи скрыт некий потаённый рецепт какого-то чудодейственного вещества, который он мог бы использовать при приготовлении своих красок. К тому же, обладая хорошей природной памятью, юноша запомнил всё, что было написано и изображено в этом древнем манускрипте.
После визита в Папскую художественную галерею и Библиотеку с Тайным архивом, молодой живописец вернулся в покои, отведённые ему на время визита в Ватикан. Тициан чувствовал необъяснимое волнение и огромную усталость то ли от увиденного в галерее и разом нахлынувших впечатлений, то ли от физических и умственных усилий, приложенных на запоминание содержания манускрипта монаха-алхимика Сергиуса.
Иными словами, чрезмерная нагрузка свалила Тициана и, крепко заснув, молодой человек проспал почти до полудня следующего дня. Вот тут-то и случилось нечто странное!
Днём, вдоволь выспавшись и открыв глаза, Тициан почувствовал, что то ли во сне, то ли в грёзах Морфея он отчётливо «видел» древнюю рукопись с таинственным рецептом изготовления чудо-красок. Нервничая от того, что он мог что-то упустить из пригрезившегося текста, боясь что-либо запамятовать, волнуясь и торопясь, Тициан отыскал кусочек рисовального прессованного