Если в подлинности отзывов на сайте я сомневалась, то в рассказе Димы сомнений не было. То, что известен он только в нашем регионе, да и то в узком кругу лиц, меня не смущало – Адам и не обещал славы. Но то, что Дима нашел себя и теперь беззастенчиво может выражать свои эмоции и мысли в творчестве – это вдохновляло. Даже несмотря на то, что его картины мне не нравились.
Я решила отстраниться от отзывов на сайте и поискать информацию в интернете. Среди объявлений о наборе в его арт-резиденцию на сторонних ресурсах я нашла парочку интервью бывших учеников – успешного художника из Нижнего Новгорода, который рассказывал почти то же самое, что и Дима: «засыпали раны солью – катарсис – освобождение творческой энергии», и писателя, выигравшего местечковую литературную премию:
«Я поверил в себя только тогда, когда оказался в окружении таких же неуверенных, но талантливых ребят (прим. редактора статьи: «В некой арт-резиденции “Джунгли” на острове, во Вьетнаме, под руководством известного художника Адама»). Здесь, в городе, я не знал, как начать творить, не боясь чужого мнения; как найти внутренний баланс, при котором мои демоны будут не убивать меня, а питать творчество».
Также была заметка про пропавшую из арт-резиденции девушку – ее мать называла Адама сектантом и обвиняла в убийстве дочери. Но, копая глубже, я нашла информацию о том, что девушка сбежала из школы с каким-то австралийцем – украла у ребят ценности и отправилась в вечную кругосветку. Она же была виновата в еще одном странном происшествии – самоубийстве одного из участников «Джунглей».
Форум писателей Петербурга посвятил этому событию целую тему: Матвей, покончивший с собой парень, был подающим надежды поэтом. Писатели с форума нашли в его стихах послания к этой девушке и сделали вывод, что из-за нее он и решил броситься со скалы на камни. А арт-резиденцию они не слишком остроумно окрестили адским местечком на райском острове, приписав ей несколько леденящих кровь легенд. Но ни одна из них не подтверждалась реальными фактами.
Даже больше самой резиденции меня интересовал Адам. Это его короткое и емкое имя без фамилии, как будто бы этим он говорил: «Все остальное обо мне скажут мои картины».
Я нашла совсем немного информации о его выставках, хотя повсеместно встречалось: «Его выставки были самыми громкими событиями культурной жизни Санкт-Петербурга».
За ту ночь изучения биографии Адама я узнала в подробностях только об одной выставке – «Мои бывшие». Она действительно потрясла всех. Не столько исполнением (хотя мне оно показалось прекрасным), сколько идеей.
Каждая картина называлась женским именем. «Катя. Март – апрель 2012»: на холсте кроваво-красный силуэт то ли гитары, то ли девушки, абстрактно-экспрессивный, написанный крупными мазками. «Света. Июнь 2011»: темно-красный, почти коричневый, отпечаток правой