– Как ты быстро всё рассудил! – усмехнулся Корней Мстиславович. – Но что правда, то правда. Мы должны воспользоваться их отстранённостью и глупостью! – он потёр руки.
– Именно! – хохотнул, алчно, Никита. – Совсем скоро из этого дома пропадёт кое-что, бессмысленное и незаметное для Зейлеров, но такое важное для нас и Братства! Мы войдём в историю! – Никита ядовито улыбнулся своему отражению в чёрном зеркале, и его глаза сверкнули рубиновым огнём.
– О нас напишут кровью на страницах веков, сын! – ликующе и воодушевлённо произнёс Корней Мстиславович. – Мы
обретём славу, о которой мечтали! Мы подарим себе и Братству силу и бессмертие! Мы откроем портал в Мир Магии! Мы познаем миры и вселенные!
– И никакая чокнутая семейка не остановит нас! – добавил Никита, усмехнувшись.
– Естественно не остановит! Зейлеры ничего не смыслят в Магии! В их роду никогда не было никаких магов! – отмахнулся граф, переняв азарт сына, которым сейчас была пропитана вся Теневая Спальня.
***
…Астрид не спалось совершенно. Она очень и очень глухо слышала обрывки экспрессивного разговора Черновых за стеной. Любопытство девушки взяло над ней верх, и она встала с кровати, вышла в Коридор Свечей и максимально тихо пошла на звуки мужских голосов. Пока ничего внятного она не слышала, а только шла по мраку, медленно переставляя ноги и стараясь не наступить на часть паркета, которая могла бы издать нежелательный и страшный скрип.
Сделав ещё несколько шагов, Астрид остановилась. Голоса всё ещё доносились из Теневой Спальни, где находились Корней Мстиславович и Никита.
– А если мы ищем иголку в стоге сена и это очередная нерешаемая загадка, что выведет нас в никуда? – не унимался граф Чернов. – Что если браслет всё же обманывает тебя? Думаю, мы зря обольщаемся. Ты зря обольщаешься! – он сдвинул брови, не желая, чтобы сын возносил себя до небес.
– Тогда, может, у тебя есть идеи с чего начать? – приподнял одну бровь Никита, недовольный тем, что отец усмиряет его пыл на пути к долгожданной победе.
– Мы подумаем об этом завтра, сын, – кивнул ему граф.
– Я тоже так думаю. А сейчас, я пойду и помоюсь. Не по себе мне от этой блевотины, – голос Никиты приблизился к
стоящей возле двери Астрид, и она поспешила скрыться в тени коридора, чтобы Чернов её не увидел. Дверь открылась, и парень, выйдя из комнаты, направился в ванную. Приняв душ, он вернулся назад в спальню и закрыл дверь. Девушка с облегчением выдохнула, ведь ей удалось остаться незамеченной. Однако тут же Астрид посетило ещё одно напряжение. Она услышала размеренные шаги по лестнице. Кто-то шёл наверх, приближаясь, и нёс в руке канделябр с тремя тускло горящими свечами, огонь на которых дрожал, сопровождаясь тяжёлым дыханием. Тени дёргалась на стенах и казались огромными. Астрид понимала, что это кто-то из родственников,