Ушедший обладал развитой мускулатурой и высоким ростом, ибо пропорции его тела смотрелись естественно. Порождение сравнило формы увековеченного и других Ушедших, о которых он знал через могильные монолиты, и поняло, что при жизни этот герой был намного крупнее своих собратьев. Следом порождение обратилось к лицу статуи. Космическая сущность, сущность под черным плащом не могла познать лица, не могла сказать, красиво оно или уродливо, но по линиям, по изгибам, которые оставил забытый художник, порождение почувствовало неизмеримую мощь, достоинство, силу и…
И какое-то невыразимое качество. Порождение не знало имени этого качества, ибо никогда не сталкивалось с чем-то подобным. Качество сие передавали глаза статуи. Если в глазах животных читаются только первобытные инстинкты, то в глазах статуи их не было. Было что-то иное, другое, такое естественное, такое запретное и такое правильное. В глазах сиял разум. Но не это слово порождение забыло. В глазах притаилось и что-то еще. Но что? Это неназванное состояние никак не сочеталось ни с мощью, ни с достоинством, ни с силой, но оно так дополняло эти качества! Будь статуя лишена этого недостающего элемента, порождение тут же прикоснулось к этому изваянию, но именно это невыразимое, недосказанное заворожило существо под плащом. Как называется это качество, это чувство? Почему статуя сильна именно этим качеством, у которого нет даже именования? Почему статуя источает могущество не силой, не достоинством и не мощью? Почему понятия, напрямую связанные с величием, напротив, не внушают такого трепета, как безымянное, но глубокое и великое?
Порождение не могло разгадать эту загадку, поэтому прикоснулось к самой изваянной фигуре.
И тут же отлетело прочь. Оно увидело всё. И всё оказалось во сто крат сильнее, чем порождение себе представляло.
Это было потрясение. Подлинное. Несравнимое.
Порождение познало целую историю, целый эпос. И это было невероятное зрелище. Никогда прежде порождение не наблюдало такое полное, отчетливое полотно. Оно прожило жизнь этого могучего героя через то восприятие, которым был наделен художник. Художник знал жизнь этого героя и представлял каждый эпизод, когда творил свой самозабвенный шедевр. Теперь об этой жизни знает и порождение. Вновь оно оглядело могучую статую. Но уже по-новому, узнав истину. Оно теперь знало, кто это, что он сделал, кем он был, за что боролся. И как встретил свою смерть. Только сейчас порождение осознало, что ноги великого героя гордо расставлены. Только сейчас порождение поняло, что каждая ладонь великого героя сжата в кулак – символ решительности. И только сейчас порождение поняло, что правая рука великого героя поднята к небу. Этот гигант смог победить забвение, он победил саму смерть. Его тело погибло, но гордый, неукротимый дух до сих пор живет