Больше десяти лет уже живёт сам по себе. Приспособился. Книги, классическая музыка и фильмы на дисках, которыми щедро делился сын. Со своими сверстниками, которые выходили летними вечерами во двор пообщаться, подружился: подолгу с ними вспоминали прожитое, а то играли в домино или карты. Только уходили они один за другим в никуда, и здесь Тимофей Ильич лет через пять без компании остался.
Иногда наваливалась тоска. Что за интерес читать, если рассказать некому? Тогда он брал записную книжку и начинал обзванивать знакомых в надежде поговорить. И здесь список живых сокращался и сокращался, пока не закончился совсем.
С тех пор и стал Тимофей Ильич беседовать с чайником. Нет, с головой у него было всё хорошо, даже слишком. Прекрасно он осознавал, что ведёт себя, мягко говоря, странно, но ведь не давал обета молчания. Не виноват, что жив и до сих пор обладает отличным здоровьем. Исполнилось его главное желание: с детства занимался спортом, не пил, не курил, а теперь вот пешие прогулки практикует.
Или исполнение желания не всегда благо? С прошлой осени мучается, задаётся вопросами, на которые не находит однозначного ответа. А задумываться стал, когда познакомился с новой соседкой, что переехала в дом с семьёй сына.
Тимофей Ильич считал себя однолюбом. Нет, была в школе первая любовь, он же парень видный, только, как и у многих, завершилась ничем. Получается, тренировка чувств перед любовью по-взрослому. А уж когда Оленьку увидел, сразу стало ясно: без неё жить не сможет. Долго Тимофей добивался, трижды слышал «нет» на предложение выйти замуж, даже когда сюрпризом прилетал с подарками на другой конец огромной страны. Пять лет длилась осада. Но ведь согласилась. Забота, ласка и внимание разморозили сердечко. Прожили хорошую жизнь без единой ссоры, душа в душу.
Никак не ожидал Тимофей Ильич, что может встретить женщину, с которой вздумается общаться, которую захочется видеть, как можно чаще. Пару раз поговорили на лавочке. А потом пришла зима. Татьяна Ивановна выходить почти перестала. Если сталкивались случайно – ограничивались лишь приветствиями.
Все холодные месяцы размышлял Тимофей Ильич о матери троих детей, бабушке пяти внуков, жене офицера, служившего то на Дальнем Востоке, то в Прибалтике. Что успел узнать, было скорей справочной информацией, но и её хватило, чтобы возвращаться и восстанавливать то, о чём не говорилось исходя из своего жизненного опыта, из историй, вычитанных в книгах.
– Извините, не подскажете, где остановка транспорта в центр?
Вопрос прохожего прервал мысли на самом интересном месте. Неужели всю зиму Тимофей Ильич боится себе признаться, что хочет стать ближе к соседке, подружиться, чтобы было кому рассказать что-то интересное, услышать её мнение о прочитанном. Он успел