Группы обнаженных людей, не закрывая ртов (еще не наговорились), поднявшись со своих мест, немедленно начинают двигаться к дверям парилки.
И, как принято в любой столичной бане, желающие получения в зимний слякотный вечер летнего зноя и июльской жары, выстраиваются в кучную очередь.
Начинается сладкое ожидание сбора всех, кто хочет присоединиться. Но захода пока нет, и на несколько минут мыльня превращается в зал заседаний Государственной думы в кулуарах, или какого-нибудь съезда партийных политических деятелей в курилке туалета. В общем – издается такой же живой звук голосов.
Когда образовалась приличная толпа, и устроители второпях заканчивают свои приготовления, звучит команда главного бригады на стремительный вход в теплый сказочный рай для тех, кто ждал этих минут всю неделю, а то и больше, момента истины, которую понимает только тот, кто ходит в общественные бани России.
Почему он применил в вышеописанном предложении такой высокий слог? Да просто процесс парения к нему весьма и весьма располагает. Наш герой надеется, что с ним согласятся все любители, побывавшие в Царицынских – и не только в парилке, а вообще в бане.
Ежов
Расположившись и устроившись кто где смог, любители начинают вдыхать аромат трав, дополнительно вбирая в себя дофаминово-мистический эффект от получения удовольствия. Пока еще шумно. Кто переговаривается между собой, а кто-то подшучивает, ожидая предстоящих горящих телесных закидонов и приятных нагоняев в процессе краткого жаркого действия.
Неторопливо, давая людям обнюхаться, на площадку поднимается махальщик по фамилии Ежов (Кеша слышал, что его так называли).
Он видит, что все расселись и ждут начала процесса парения. Весь жар в этот момент еще висит над головами, его остается всего лишь опустить пониже, на тела жаждущих.
Парильщик поднимает руку вверх к потолку, говоря при этом тому, кто колдует с черпачком у печи:
– Достаточно, пока не подкидывай.
Кто-то из сидящих кидает реплику:
– Ты же, Ежов, в рукавице руку-то поднимал! Как почувствовал, что хватит?
Махальщик ему не возражает, а поясняет, но уже для всех, кто тоже навострил уши на его ответ:
– Да, в рукавице, но если вот здесь – и Ежов показывает другой рукой на запястье, – кусается, то это означает, что достаточно крепкое облако висит над нами.
«Кусается, значит, пар?! – подумал Иннокентий… – Это что-то новенькое в моем исследовании. Хотя у Ежова, по логике, пар обязан быть колючим».
Разговоры затихают, каждый остается один на один с самим собой. Удивительный факт —, это когда 30—40 «послушников», сидящих впритирку друг к другу, на самом деле находятся в одиночестве, внутри собственного «Я».
В такие моменты окружающие их мало беспокоят.
Затем начинается работа – парение мастера, и постепенно народ оживает, из углов раздаются реплики, комментарии, их тут же