– Я напомню тебе, что на взаимовыгодных условиях, – сказал он. – И лично для тебя в том числе.
Белый, как бы избегая сближения большего, чем нужно для этого разговора, откинулся на спинку кресла. Руки он продолжал держать на своей трости.
– Верно. Но теперь твой клан ведет дела со мной. Сами решайте свою проблему. Если не устраивает, мы отходим от дел, – отрезал он.
Блаас задумался. Пока он размышлял, его пальцы выбивали какой-то знакомый мотивчик по письменному столу. Придя к решению, он объявил:
– Отходите.
Легко брошенное слово камнем упало между двумя собеседниками. Напряжение в комнате возросло. Белый, услышав эти слова и увидев спокойное лицо человека напротив, взбесился. Он захотел резко встать, отбросив кресло, в котором сидел, смахнуть бутылку, стоящую рядом на маленьком столике, и, послав все к черту, удалиться. И все же он сдержался и остался. Он знал, за чем пришел.
Блаас ухмыльнулся.
– Ты пришел не к моему Совету, а ко мне. Стерпел мое оскорбление, хотя, насколько мы оба знаем, это не в твоем характере. Так чего же ты хочешь, мой Белый друг?
– Мести, – хищно оскалился Гинс.
– Надо же! И почему я так поражен твоей кровожадности? – притворно удивился Блаас и быстро выпалил: – Кому?
– Твоим молокососам.
– Ты ее получил, – агрессивно выдал хозяин кабинета.
– Недостаточно, – сказал Гинс. Он испытывал истинное удовольствие от ярких эмоций своего всегда уверенного соперника.
– И что это значит? – сузил глаза Блаас и разгоряченно заговорил: – Фрей и так сидит из-за тебя, и неизвестно, сколько это продлится. Лисбет же пропала, и я не знаю, где она. Да даже если бы и знал, ни за что не отдал бы ее тебе.
– Мне все это известно, но тем не менее… – ответил Белый.
На середине фразы он остановился, потянулся за бутылкой вина и налил себе почти полный бокал. Он делал это медленно, размеренно – специально, чтобы почувствовать одновременно и вкус вина, и вкус недовольства собеседника. Подняв бокал, Гинс так же, как и в предыдущий раз, залпом осушил бокал.
– Тем не менее, – продолжил он, – меня устроит и маленькое добавление к уже действующему наказанию. И как раз по вашему профилю, – уточнил он с нотками предвкушения в голосе. – Я всего лишь хочу, чтобы этого сопляка, твоего ученика, мучили кошмары. Мерзкие, ужасные, пробирающие до костей. Чтобы ваши люди залезли к нему в голову и по очереди вытащили все его страхи. Чтобы он просыпался с бешено колотящимся сердцем и боялся вечером закрывать глаза. И чтобы так было каждую ночь!
Последние слова Белый маг прокричал, не в силах сдерживать свою ненависть. Его грудная клетка ходила ходуном, дыхание было тяжелое. Блаас смотрел на своего гостя, на лицо которого падал свет от свечи, и это лицо было донельзя кровожадное. Он не понимал этого. Подумаешь, у него забрали ученицу. Проиграл мальцу. Получил ранение. Остался хромым до конца жизни. Ну и что? Обидно, да, но разве этому сумасшедшему