Все, никого нет дома. Все в турпоходе или на даче.
На звонки в дверь тоже не следует реагировать. Лариса, по счастью, запасной комплект ключей принесла, не забыла – и ее несанкционированных визитов опасаться не стоит… А еще – для полной гарантии – не стоит включать свет, как стемнеет. Не то очень опасная нестыковка может получиться. Благо ночи сейчас белые, темнеет поздно… И – никаких громких звуков. Чтобы за стеной не услышали звук телевизора или…
Черт!!!
Паша рванулся с места – из ванной донесся плеск льющейся через край воды. Торопливо завернул кран, торопливо бросился за тряпкой. Только этого не хватало! Закапает у нижних соседей с потолка – и будут стучать-звонить в дверь до победного конца, проверено на опыте.
Но вроде обошлось, успел вовремя… Шикунов последний раз выжал тряпку над раковиной, принес из кухни кастрюлю – вычерпать из ванны лишнюю воду. Зачерпнул, неосторожно коснувшись Лющенко, – и труп шевельнулся.
Померещилось, конечно же, померещилось… Обычный оптический обман. В движение пришла поверхность воды, но никак не скрюченные пальцы мертвой женщины.
Проклятая тварь не осталась на дне, как он подспудно надеялся. Болталась на поверхности – лицо и грудь торчали из воды. Глаза по-прежнему были открыты. И по-прежнему косили в сторону Паши.
Он снова зачерпнул воду – и снова с содроганием заметил легкое движение Лющенко…
Внезапно, без всяких предупреждающих позывов, его скорчила рвотная судорога. Шикунов согнулся над раковиной, издавая омерзительные звуки. Наружу вылетали зеленоватые слизистые капли. Паша с удивлением вспомнил, что ничего не ел со вчерашнего ужина. Но, странное дело, за весь день совсем не почувствовал голода.
И сейчас аппетита не было. Лишь смертельная усталость да желание – скорее бы наступил понедельник.
Глава 4
Сбагрил тело-гуляй смело
Он рыдал кашлем и жалобно спрашивал сквозь спазмы в горле:
«Чего это, а? Чего это?»
1
Разбудил его звонок в дверь. Весьма настойчивый звонок – электронная пташка-канареечка едва успевала завершить одну хриплую трель и тут же снова начинала чирикать.
Паша оторвал голову от подушки. За окном светло, но часы на руке показывают что-то невразумительное. Шесть утра? Шесть вечера? В питерском июне так сразу и не поймешь… Впрочем, судя по тому, что Паша спал одетым, под легким пледом, все-таки это был вечер… Точно, вспомнил он: прилег вздремнуть после обеда.
Звонок продолжал заливаться.
Не отпирать!