Она прошла по мягким коврам к богато украшенной резьбой кровати красного дерева с пологом и увидела на покрывале три черных бархатных мешочка. Три ожерелья для трех внучек.
– Давно пора выбрать, кому из девочек какое отдать.
Люсиль скрестила руки на пышной груди.
– Мне казалось, вы говорили, что позволите им выбрать самим.
– Нет-нет, Люсиль, – отмахнулась Мариетта. – Так не пойдет. – Она выдержала паузу, встретив взгляд Люсиль. – Говорят, – начала она тоном сказительницы легенд, – жемчуг обретает характер человека, который его носит. – Мариетта кивнула, словно добавляя значимости к сказанному. Она снова принялась расхаживать взад-вперед. – Я носила эти жемчужные ожерелья десятилетиями. И каждая жемчужина пропитана моим характером. Неужели не понимаешь, – спросила она таким тоном, будто речь шла об очевидных вещах, – что, отдавая внучкам ожерелья, я передаю каждой из них часть себя? – Мариетте была приятна сама мысль об этом. – Я ждала этого много лет.
Люсиль давно привыкла, что Мариетта любит патетические моменты, и сказанное ее не слишком впечатлило.
– Все равно, каждая может выбрать ожерелье на свой вкус и получить этот ваш загадочный амулет-характер. А вдруг им не понравится ваш выбор?
– Не понравится? Что им может не понравиться? Каждое ожерелье бесценно!
– Я говорю не о цене, а о предпочтениях. Вы ведь можете не угадать, и начнутся всякие тайные взгляды. Никогда не видела людей более разных, чем эти три девочки. Я бы не смогла выбрать. Понятия не имею, что им нравится, – Люсиль прищурила глаза и покачала головой. – Как и вы.
Мариетта подняла подбородок.
– Разумеется, я знаю. Я их бабушка. Я знаю.
– Угу, – недоверчиво покачав головой, ответила Люсиль, пока они проходили через гостиную. – Вы молодец. Стараетесь ими не слишком манипулировать.
– Что? Ты считаешь, я манипулирую?
– Я просто хотела напомнить… Кажется, вы говорили, что хотите посмотреть, как девочки выберут ожерелья на свой вкус, чтобы узнать, какими они выросли женщинами. Вы говорили, что хотите помочь им снова сблизиться. И как вы это сделаете, если уже пытаетесь решить все за них? Паркер вас ничему не научил?
Мариетта отвела взгляд, задетая справедливым упреком.
– Я посвятила Паркеру жизнь, – сказала она дрожащим от волнения голосом.
– Я знаю, – мягко ответила Люсиль. – И мы обе знаем, что это его и сгубило.
Мариетта закрыла глаза, чтобы успокоиться. Теперь, когда после ранней