– Я предупреждал его, что однажды произойдет нечто подобное.
Сунув руки в карманы брюк, он направился вглубь дома.
Я ухмыльнулась и отыскала взглядом Перри, затем направилась к ней.
Уилсон не имеет надо мной власти, потому что теперь чертова власть в моих руках.
– Изумительно, – простонала я, поедая свадебный торт и пританцовывая под очередной трек из плей-листа Митчелл. Я пыталась отвлечься, не думать о маленькой шалости и большом члене Уилсона, но все было тщетно, взгляд постоянно останавливался на мраморных колоннах у входа. Я ожидала, что он вылетит из дома и мгновенно прикончит меня. Уилсон казался ловеласом с добрым сердцем, но я знала его лучше других, у капитан «Королей» была черная душа, он не любил проигрывать и тем более ненавидел выглядеть дураком. Ах да, и сердца у него не было. Получается, я выбила два яблочка из двух.
– Пойдем, сейчас будет салют, – сказала Перри, обнимая меня за талию.
Люди повалили на задний двор – как раз на ту сторону, куда выходил балкон. Я с трудом подавила улыбку, когда поняла, что Уилсону придется лечь на пол и пролежать там минимум двадцать минут, чтобы его не было видно.
Так ему и надо!
Я была довольна собой.
Мы вышли на задний двор, и я машинально бросила взгляд на балкон. Земля под моими ногами дрогнула.
Да вы издеваетесь!
Этот извращенец даже не прикрывал свое достоинство, стекла у балкона были матовые и полупрозрачные, но то, что Рэй был сильно одарен ниже пояса, видели все. И вместо того, чтобы прикрыть свое причинное место, он вальяжно курил и, облокотившись на перила балкона, задумчиво поглядывал вдаль.
– Уилсон, какого черта? – прокатился громом голос Пауэлла.
– Закат сегодня потрясающий, – ответил Рэй, чем вызвал волну хохота в толпе. Каждый смотрел на капитана «Королей». Спасибо Вселенной, что на празднике не было детей, не считая, конечно, Джой.
– Черт, кэп…
– Прикрой яйца, Уилсон!
– Достойный подарок от капитана. – Хоккеисты не унимались, ситуация веселила их. Чего нельзя сказать о девушках, ведь все они мечтательно вздыхая, смотрели на этого придурка. Я чувствовала тошноту, поступающую к горлу. Уилсон даже минуту позора способен превратить в свой триумф.
– Рэй, все видят твой член! – зарычал Макс.
– Предлагаешь брать с них деньги?
Черт возьми, он выглядел так, словно в самом деле задумался об этом.
– Почему ты голый? – сводя брови к переносице, спросила Перри, однако она была куда спокойнее Макса.
– Люблю, когда каждая часть моего тела дышит, – отозвался он, красноречиво прожигая меня взглядом.
Перри пихнула меня локтем в бок:
– Кирби?
Наколов огромный кусок бисквита, я набила им рот и взглянула на Уилсона:
– Торт изумительный, жаль две изможденные вишенки все портят.
– Не нужно преуменьшать,