– Раз за разом ты совершаешь одну и ту же ошибку, предупреждаю тебя в последний раз, не играй со мной, Рэй, тебе это не по зубам, – прошептала я, а затем подошла к Далласу и сунула трусики в карман его джинсов. – Потанцуем, хоккеист? – спросила я, поглаживая кончиками пальцев татуированное предплечье защитника «Королей». Даллас напрягся, затем взглянул на Уилсона, сообразил, что происходит, и немного деревянно кивнул.
Он обвил мою талию и повел меня на танцпол, я прижалась к его боку, ощущая под футболкой теплую кожу и огромные твердые мышцы. Обернувшись, поймала на себе взгляд Уилсона: Рэй был не просто зол, он пребывал в ярости. Желваки двигались на его лице, а тело было напряжено, как у льва перед атакой. И я не могла перестать ликовать из-за этого.
Даллас бесцеремонно расположил руки на моей талии, обхватывая ее практически полностью, его касания ощущались гораздо тяжелее, чем невесомые, но уверенные прикосновения Уилсона. Даллас в целом был полной противоположностью Уилсона: Рэй передвигался с кошачьей грацией, Даллас же по комплекции и резким движениям больше напоминал медведя.
Белл медленно управлял моим телом под музыку, а я позволяла это делать, ведь знала, что Уилсон смотрит, кроме того, за то недолгое время, что нам довелось находиться в одной компании, я поняла, что Далласа не стоит опасаться. Этот парень меньше всего был похож на маньяка, он не делал девушкам скользких комплиментов, не обшаривал их плотоядным взглядом, Белл был сдержан и воспитан, однако и у него были свои демоны. Даллас два раза оказывался на волоске от отстранения из Лиги. А в игре он чаще всего являлся тем, кто ломает соперникам конечности.
Тем не менее при всей его отстраненности и некой мрачности Даллас был чертовски привлекательным хоккеистом, о чем ни раз упоминали таблоиды. Девушки сами липли к нему, что ему самому совершенно не нравилось. Однако я понимала их, Белл обладал грубоватыми чертами лица, нос ломали не раз, из-за чего он был слегка кривоват, на лбу виднелись небольшие белые шрамы, однако заостренный подбородок, смуглый оттенок кожи, пухлые губы и почти черные глаза с длинными ресницами покрывали собой все несовершенства.
Даллас родился в семье мексиканки и франкоканадца, и могу сказать с уверенностью, взял все самое лучшее от своих предков. В дополнение, руки грудь и спина Дикаря были усеяны татуировками, я не была фанаткой тату, но должна была признать, что в сочетании со смуглой кожей и стальными мышцами хоккеиста, это выглядело невероятно.
– У тебя паршивая репутация, – чуть сощурив глаза, сказала я.
– Что имеем, – пожал плечами он. – Я просто не привык любезничать с теми, кого не знаю.
Он вообще ни с кем не любезничал.
– Ты действительно сломал два пальца и камеру тому парню,