– Я спою им последнюю песню и скажешь, – пообещал мужчина. Однако сделать этого он не успел. Хохочущий обладатель клетчатой рубашки вновь появился в комнате, с безумным видом размахивая тростью старика.
– Я тоже хочу! И я! И я! – вопил он, отбирая у длинноволосого блюдце. Тот не выпускал его, пытаясь разговаривать с живыми дальше. – Отдай! Я! Скажу им все! Скажу, когда они умрут! Скажу! Я! И я! И я хочу! Хочу!
– Убирайся! – рявкнул на него мужчина. – Прочь!
– Моя трость! – заорал дед, влетая в комнату сквозь потолок. – Отдай мою трость, придурок! Козлина небритая! Трость верни! Верни, говорю!
– Это моя трость! Не отдам! – заверещал воришка. – Моя! Моя! Моя!
– Оба – проваливайте! – почти прорычал длинноволосый, который пытался рассказать о своей последней песне парням и девушкам, внимавшим его словам, как откровению. Ничего не выходило. И хоть связь с миром живых была отличной – магический знак и сила медиума, знающего особые слова, сделали свое дело, но два других духа, один из которых тоже хотел поговорить с живыми, здорово мешали. Поэтому рассерженный мужчина с гитарой за спиной, собрав все свои силы, оттолкнул этих двоих подальше от блюдца, поступившись разговором.
– Иди, девочка. На мое место иди, – сказал он подростку, которая с любопытством смотрела на потасовку взрослых духов.
И она пошла.
Как только коснулась пальцами блюдца – единственную сейчас возможную связь между двумя мирами, тотчас поздоровалась. Со смайликом, как привыкла. С таким –:Е. Правда, пришлось описывать смайл, но, может быть, будет понятно?
Она хотела сразу же обратиться к Насте, чтобы предупредить, но тут произошло неожиданное. Одна из присутствующих девушек ее опередила и задала вопрос о том, когда встретит любимого человека. Подросток, которой было это совершенно неведомо – не многие духи могут сказать, что будет, посмотрела в лицо спрашиваемой, с недоумением посмотрела на нее и… И вдруг вспомнила все.
Это было как холодная волна – воспоминания окончательно вернулись.
Девочка узнала ее.
Красивая, высокая, синеглазая, русоволосая, с косами и в модной одежде. В окружении друзей. Пахнущая дорогими духами. С невидимыми следами поцелуев на губах. И с красивыми длинными аккуратными ногтями с элегантным нежно-лавандовым френчем.
Девочка глянула на свои темно-розовые, облупленные по краям, уже много лет остававшиеся одними и теми же короткие миндалевидные ногти, и сжала зубы.
Ее гневу и обиде не было предела. Сразу же вспомнилось все, что было в прошлом. Все, до мельчайшей детали: от оттенка неба до того, в каком узоре были рассыпаны темно-зеленые стекла разбитой бутылки под ногами.
У нее нет такой силы, чтобы навредить, отомстить, наказать, но он все сейчас скажет. Все скажет! Напомнит.
…Девочка не сразу взяла себя в руки и, мерцая, словно свеча, коих в комнате