Он осторожно усадил модель в «охотничье кресло» для заказчиков. Медленно, глядя на девочку и её маму, разложил принадлежности. Всё это время радостно общаясь с ребёнком. «Так, Алиса! А скажи, пожалуйста, как мы будем рисовать твой портрет?».
Девочка осторожно двигала головой и поворачивалась, словно боялась, что ее тельце может рассыпаться от резкого движения, разлетится на мелкие осколки. Наконец, она устроилась поудобнее. И стала внимательно смотреть на художника своими мудрыми и скорбными глазами. «Бедное дитя. Скорее всего, всю свою крошечную жизнь по больницам. Увы! Терпение там приходит быстро. Ведь без него не выживешь. Никак».
Художник на мгновение отвернулся. Глаза стали влажными. Ком стал в горле. «Кого и как будем рисовать. Девочке надо подарить надежду!» – мысли путались. Так прошла минута. Он напрягся, выдохнул и расслабился. Представил себе уже готовый портрет. Собрался. Воображение подсказало. Платьице, бантики в кудрях, румянец живого детского лица.
Мама девочки застыла безмолвной статуей за плечом. А его рука мягко и очень профессионально двигалась. Добавляя и добавляя штрихи к прекрасному портрету. Изредка, за спиной, был слышен тяжёлый вздох и, кажется, подавленное рыдание. Он рисовал портрет, словно прикасался душой к больному маленькому тельцу. И, казалось, это был его последний портрет в жизни. Душа его стонала и старалась «быть» на бумаге.
Полчаса пролетели подобно мгновению. «Готово, принцесса!». Он посмотрел на девочку и широко улыбнулся. Потом обернулся и такую же улыбку подарил маме. Женщина зачарованно смотрела на портрет и медленно качала головой, уже готовая расплакаться. Она смотрела то – на дочь, то – на её изображение. И её глаза всё больше увлажнялись.
Художник поднялся с места, шагнул к девочке и протянул руку. «Давай посмотрим, красавица! Если что надо исправить – вмиг сделаем! Только скажи, не стесняйся. Хорошо?». Девочка с восхищением смотрела на своё весёлое летнее изображение. «И это – я? Правда, я – такая?». Художник и мама вместе радостно кивали и улыбались.
Девочка смотрела на свой портрет. И её губы всё больше и больше расплывались в улыбке. А глаза делались больше и постепенно оживлялись. Она, на глазах, менялась. И всё больше становилась похожа на ту девочку, которая так заразительно улыбалась на бумаге. Сейчас живая улыбка была в ответ. Настроение принцессы явно улучшилось.
От избытка чувств ребёнок обнял художника и слабый поцелуй в щёку остался как знак самой искренней благодарности. И тихие слова «на ушко»: «Спасибо, тебе! Ты – добрый и веселый. Я с тобой дружу». Он поднялся, шагнул к портрету. И витиевато, с росчерками, написал «Алиса». Так хотелось ещё приписать «в стране чудес», но пришлось сдержаться.
«Девочка моя золотая! Смотри здесь