В академии я вновь встретился с моим учителем – Владимиром Сергеевичем Пышновым. Он уже был преподавателем аэродинамики. Ко мне он относился все так же внимательно и по-прежнему помогал в работе.
В апреле 1931 года я окончил академию по первому разряду. Торжественный выпуск состоялся в Кремле.
События этого значительного дня помню очень отчетливо.
Нас, выпускников, построили во дворе Петровского дворца. Начальник академии обошел ряды, проверяя выправку и обмундирование каждого. Затем расселись по машинам и поехали.
У ворот Кремля выстроились по двое и строем пошли к Большому Кремлевскому дворцу.
Впервые в жизни я увидел знаменитые царь-пушку и царь-колокол.
С восхищением вступили мы в Кремлевский дворец, поднялись по широкой мраморной лестнице и вошли в громадный белый Георгиевский зал. Он сверкал и переливался многочисленными огнями. Мы были построены в две шеренги.
Раздалась команда:
– Равняйсь! Смирно!
Мы быстро подравнялись, вытянулись и замерли. На хорах оркестр заиграл «встречу», и в зал вошли М.И. Калинин и К.Е. Ворошилов в сопровождении нескольких высших командиров Красной Армии.
В полной тишине был зачитан приказ о выпускниках. После этого Михаил Иванович Калинин поздравил нас с окончанием академии и вступлением в семью командиров Красной Армии. Наше напряжение вылилось в восторженные крики «ура».
Распахнулись двери другого зала, торжественного, отделанного золотом, где в виде громадной буквы «П» стояли накрытые столы. Мы расселись по местам. Под гром оваций в зал входили руководители партии и правительства. Вместе с ними провели мы этот праздничный вечер.
Я шел из Кремля счастливый.
Признание
Путевка отдела кадров. • «Седьмой ангар» на заводе Авиаработник». • «Подпольное КБ». • «Воздушный форд». • АИР-7 – самый быстроходный самолет. • Последствия одной ошибки. • За помощью в ЦК. • На даче у Рудзутака. • Кроватная мастерская. • Мои машины в большой серии.
По окончании академии в 1931 году я был направлен на завод имени Менжинского. Здесь работала сильная группа авиационных инженеров во главе с конструкторами Дмитрием Павловичем Григоровичем и Николаем Николаевичем Поликарповым.
Григорович, Поликарпов и еще несколько старых специалистов были осуждены по обвинению во вредительстве и находились на тюремном положении. Однако им предоставили возможность работать. Они жили и работали в таинственном «седьмом ангаре», приспособленном под внутреннюю тюрьму.
Кроме них на заводе работали вольнонаемные конструкторы, которыми руководили С.А. Кочеригин, А.Н. Рафаэлянц, а позже С.В. Ильюшин.
Все это учреждение называлось ЦКБ (Центральное конструкторское бюро) и находилось