Яблочко от яблони.
– Может, четверо, – продолжает Татьяна, – так что лучше готовьте все на четверых.
– Я подготовлю спальни, – отвечает Мерседес. – По поводу меню распоряжения будут?
– Ой, да. Скажи… этому, как там его…
Мерседес ждет, когда Татьяна объяснит, кого имеет в виду.
– Шеф-повару, – нетерпеливо бросает Татьяна.
– Роберто.
– Точно. Будет небольшая вечеринка в пятницу вечером. Как всегда, посиделки перед мальчишником.
Вот черт. Мерседес прекрасно знает, что это значит. С другой стороны, вся прислуга в доме на этот вечер получит выходной. Тогда получается… нет, не выходит прикинуть количество гостей в уме.
– Так сколько человек? – спрашивает она.
– Да откуда мне знать? – огрызается Татьяна, но тут же берет себя в руки: – Прости меня, дорогая. Я чувствую себя совершенно беспомощной и от этого вся на нервах. Пытаюсь собрать вещи, чтобы завтра улететь в Рим, а рядом даже нет никого, чтобы помочь.
Она на нервах, ага.
– Бедная, – утешает ее Мерседес, быстро записывая в лежащем на столе блокноте все, что удалось запомнить.
Она ни капли не сомневается, что восемь ее нью-йоркских коллег все же помогут Татьяне уложить чемодан. Порой Мерседес задумывается, сколько человек работает на Мэтью Мида, и у нее голова идет кругом. Сколько человек заботится только о том, чтобы в его ванных комнатах не заканчивалась туалетная бумага.
– А в субботу, само собой, мы отправимся к Джанкарло.
Джанкарло. Мерседес никогда не привыкнет к этому небрежному обращению к их герцогу. Всего два поколения назад крестьянам приходилось отворачиваться к стене, когда его предки проезжали по улице.
Весь июль на острове идут приготовления. Герцогу в этом году исполняется семьдесят, и запланированный по этому случаю в замке бал-маскарад – это Главное Событие Года, если верить журналам, которые регулярно бросают под дверь. Виноградники теперь больше напоминают фон для картин маслом, телята на молочной диете нагуляли жирок, а фасады домов в городке Ла Кастеллана сверкают свежей краской. По сведениям журнала «Хелло!», в этом году он своим шиком перещеголял всех конкурентов. Наконец-то стал Новым Капри.
– Хорошо, – говорит Мерседес.
– Ох, Мерси, – продолжает Татьяна, – жду не дождусь, когда мы с тобой встретимся. Нам обязательно надо будет хорошенько посплетничать.
– Я прослежу, чтобы к твоему приезду приготовили ванну, – отвечает Мерседес, – и прохладительный напиток.
В действительности она не собирается дежурить у ванны. Когда прибывают высокопоставленные гости, ей заблаговременно звонят с вертолетной площадки.
– Боже правый, ты сущий ангел, – произносит Татьяна и кладет трубку.
2
Робин
Робин Хэнсон бросается к корме верхней палубы и перегибается через поручень, от тошноты окружающий мир идет кругом. Жадно хватает ртом соленый воздух, закрыв глаза, дожидаясь, пока уймется внутренняя