Двое других сотников, разумеется, оба были Вепрями и всегда были друг с другом против Куча заодно. Особенной занозой был вожак второй сотни Белый, здоровенный детина, который только и искал возможности как-нибудь досадить маленькому Мангусту.
Согласно неписаному правилу, а особенно, если роту собирают из одних новобранцев, третья сотня по обычаю считается самой худшей. Если в первую сотню попадают отборные молодцы, то в третью спихивают кого попало, чтобы не жалко было потом кинуть на поле боя в самое пекло как штыковое мясо.
Вот и сегодня Кучу подсунули под начало никуда не годных травоедов. Ни одного хищника, все из самых мирных и беззлобных племен. Они, конечно, пообтешутся со временем и научатся воевать не хуже других, но только если переживут первые сражения. Да что там, переживут хотя бы первый бой, потому что именно первый бой пережить труднее всего.
Куч не собирался мириться с печальной участью одноразового живого щита для роты. Он намеревался сбить добрую сотню отличных дееспособных бойцов, способных выдержать самое тяжелое сражение. Он понимал, что три месяца учебного лагеря для такой задачи срок слишком малый, но твердо решил сделать все возможное, чтобы подготовить свою сотню хотя бы к первому бою.
Сегодня же Куч был зол на себя и на своих сотоварищей сотников, что безо всякого стыда пользовались преимущественным положением и забирали себе лучших, или тех, кого считали таковыми. Помимо прочего в сотне Куча насчитывался еще и самый большой недобор. Он с нетерпением ждал возвращения ротного, рассчитывая, что атман приведет из Невина нужное количество новобранцев, чтобы, наконец, добрать себе полную сотню.
И когда обоз из Невина еще только вступал в границы учебного лагеря, Куч примчался раньше других сотников. Он смотрел, как молодняк стягивается на поляну, выискивая взглядом Волков, позарез ему нужных хищников. Ведь именно хищники проявляют звериную злость, способную поднять боевой дух в первом сражении.
Войдя в лагерь в числе замыкающих, друзья не успели толком осмотреться, как перед ними внезапно появился невысокий жилистый воин с раскосыми глазами.
– Значит так. Меня зовут Куч, – говорил он быстро и отрывисто, – Я сотник третьей роты. Вы, трое, переходите в мое распоряжение.
Парни во все глаза уставились на поджарого воина. Мангуста им довелось увидеть впервые. Он был так резок и порывист в движениях, что даже Макарка рядом с ним выглядел увальнем.
– Если вы поняли, что вам сказано, то должны отвечать «так точно сотник Куч», – продолжал чеканить он, – А если вы хотите что-то спросить, то должны сказать