Грес опять ухватила меня за руку и потянула в дом.
– Несколько монет, припрятанных на чёрный день, ничего особенного, – протараторила она, выставляя нас в не лучшем свете. – Ещё раз нижайше благодарим, там дети проснулись.
Генерал криво ухмыльнулся и, повернувшись к нам спиной, пошёл по дорожке за ворота, а я позволила няньке утянуть себя в дом. Но за дверью вытащила руку и строго сказала.
– Мизи Гресия, я только что поняла – толку с тебя, как с козла молока. Ты вообще ничего не понимаешь в искусстве коммуникации. После твоего выступления генерал подумал, что мы боимся, будто он украдёт наши сокровища. Прошу тебя всеми святыми! Больше не нужно мне помогать с кем-то общаться. Так получается ещё хуже.
Гресия ахнула и стукнула себя ладонью по лбу.
– Точно! Какой конфуз! Но я так испугалась, когда вы ему не поклонились и не сказали обязательную для встречи родственников мятежников с представителями магической аристократии фразу «Пусть здравствует наш великий король Бартеломью и его верные маги», что наболтала глупостей.
Я поджала губы и закатила глаза.
– Сегодня вечером, когда дети лягут спать, расскажешь мне всё, что я должна знать. А сейчас возьми денег и сходи купи всё необходимое для ужина и завтрака. Масло, картошку, муку, зелень, молока, яиц, творога. Сахара тоже купи. Ягод ещё. Они сейчас должны быть дешёвые.
Грес закивала, словно китайский болванчик, но всё же сочла нужным дать ценный совет:
– Шкатулку-то спрячьте. И деньги генераловы в неё тоже сложите, госпожа Абигаль.
В этом я была с ней солидарна – нечего разбрасываться ценностями. Поэтому до самого пробуждения детей бродила по дому в поисках укромного места для шкатулки. Не придумала ничего лучше, чем спрятать её в огромную кастрюлю с крышкой, которую нашла в кухонном шкафу, но перед тем как убрать, вытащила записки последней магички рода Лианор. Меня тянуло к этой книге почти так же сильно, как и к печатке. После рыбалки надо будет выбрать время и почитать, о чём она пишет.
Закрыла крышку и решила проинспектировать все полки и шкафы в кухне, вдруг что-то найду. Дети встанут, а мне и дать им нечего. И – о, чудо! – в самом верхнем ящике, почти под потолком, нашла тряпичный мешок с песочным печеньем и ещё один с сушёными ягодами и травами. Видимо, заначка Грес, из которой она заваривала напиток и баловала детей чем-то повкуснее пустой каши.
– Мам, мамочка! – перепуганный голос Софи заставил меня бросить находки на стол и помчаться на её зов.
Девочка стояла на лестнице в ночной сорочке, босая и лохматая, и тёрла глаза.
– Что случилось, детка? Сон плохой приснился? – спросила, подлетев, и прижала кроху к себе.
– Я думала, ты ушла и я тебя больше не увижу, – прохныкала Софи.
Ну ясно, моя Ксюша тоже бывало со сна капризничала.
Я поцеловала русую макушку и пухлые щёчки.
– Ну что ты, доченька, куда же я от вас с братиком уйду? Мама будет с вами, пока не вырастете.
– Честно? – раздался