Я долгое время сотрудничал с журналом «Лес и ручей», лучшими из всех журналов о природе, издаваемых в Нью-Йорке, и поэтому много переписывался с его владельцем и редактором Джорджем Бердом Гриннеллом. Итак, по приезде домой в форт Конрад, я написал ему о бедственном положении племени пикуни и спросил, что можно сделать, чтобы помочь им. В свое время я получил от него телеграмму, пересланную по почте из форта Бентон, в которой он советовал мне немедленно отправиться в резервацию, тщательно изучить, что там творится, и отправить ему полный отчет об этом. Через двадцать четыре часа после получения сообщения я прискакал в лагерь пикуни, расположенный в паре миль от агентства, на Бобровом ручье, и был радушно принят в вигваме моего шурина, Мальчика-Вождя. В вигваме неподалеку люди оплакивали умершего; в ответ на мой вопрос Мальчик-Вождь сказал:
– Они оплакивают старого Черную Антилопу. Он умер из-за того, что бросил вызов богам. Голод терзал его, и он поймал несколько пятнистых рыб (форели) – они, как ты знаешь, собственность и пища ужасных Подводных Людей, еда, запрещенная для нас. Мы все умоляли его не делать этого. Он не внял нашим предостережениям. Приказал своим женщинам приготовить их для него. Они даже не притронулись к пятнистой рыбе. Он сам приготовил ее, съел всю, четыре пятнистые рыбины. Это было вчера вечером. Как раз перед твоим приходом он умер.
– Очень жаль. Бедный старик. Навсегда ушел от нас, – сказал я. Бесполезно говорить, что форель полезна для здоровья и питательна и что во многих реках резервации её было достаточно, чтобы все племя не умерло с голоду. Я также не мог посоветуйте им забить и есть своих лошадей, которые для них были священными животными, имевшими почти человеческое происхождение, но которых они любили почти так же сильно, как своих детей. И, в отличие от других племен, они верили, что и собаки были священными животными и, следовательно, запретной пищей.
В свою очередь, я посетил большие лагеря Белого Телёнка и Трёх Солнц на реке Двух Магических Хижин, затем лагерь Красной Краски, состоящий примерно из сотни вигвамов, на Березовом ручье. Все они одинаково страдали от недостатка пищи, а более слабые, больные туберкулезом, уже умирали. Крупной дичи не осталось ни на равнине, ни в соседних горах, а мелкая дичь, такая как кролики, куропатки, дикобразы и бобры, становились всё более редкими. Было совершенно очевидно, что, если бы им не доставили достаточно еды, все они умерли бы от голода еще до наступления следующего лета.
Пока я был в лагере Красной Краски, преподобный Прандо прибыл, чтобы поговорить с вождями, и попросил меня быть его переводчиком. Вскоре в большом лагере Красной Краски собралось тридцать из сорока вождей, и один за другим они рассказывали о своих страданиях и просили священника каким-нибудь образом раздобыть для них еду. Он ответил, что полностью осознает их нужды и сделает для них все, что в его силах. А пока, по его словам, они должны следовать его учению;