Вечером, как и обещала Света, Андрея ждал разговор с отцом. Он знал, что, женившись второй раз, король ничего больше не решает, это знание не добавляло радости, но почему-то успокаивало.
Кроме всего прочего, Света рассказала отцу, что Андрей опять зачем-то брал ее духи. А они ведь женские!
С выговором по поводу математики и запретных для мальчиков духов Андрей быстро смирился, а вот новость о том, что скоро у него появится младший брат или сестра, была уже лишней для сегодняшнего дня.
И такой послужишь
«Надо было лучше учить математику, да что уж теперь…»
Андрей печально смотрел в запотевшее окно допотопного автобуса. Пахло бензином, пылью и по́том еще одиннадцати парней. Прежняя жизнь мальчика стояла где-то у исчезающих за поворотом цветных пятиэтажек и брызгала ему вслед из флакона чертовыми женскими духами.
«Неужели они так со мной из-за духов? – думал он. – Или все-таки из-за ребенка? Или я правда какой-то не такой и меня нужно исправить?» Было обидно, но не сильно. «Наказать ведь меня все-таки есть за что, – думал Андрей. – Правда, ни отец, ни Света об этом не знают и наказывают за что-то свое – непонятное».
– А с каких пор у нас мелких таких берут? – Коренастый рыжий парень плюхнулся на сиденье рядом с Андреем, спортивную сумку он бросил себе под ноги, толкнув ее носком ботинка под соседнее кресло. – Тебе сколько лет-то, пацан, – двенадцать?
Андрей отвернулся от окна и посмотрел на соседа. На вид тому было двадцать – двадцать пять. На лбу уже были морщины.
– Мне четырнадцать, – сердито ответил он.
– Врешь?
– Да нет, с чего бы? – ответил Андрей.
– Ну ты же, типо, ребенок еще! – продолжал недоумевать рыжий. – Ты это, сирота, что ли?
– Нет.
– Хм, а что тебя родаки от армейки не отмазали? Меня вот пытались, но я сам решил пойти.
– А меня мать как раз сюда и отправила. То есть мачеха, а не мать. Но по закону – это без разницы, – безразлично ответил Андрей.
– Ни хрена себе, – присвистнул рыжий, – ну ладно, не буду приставать, дела семейные.
– Семейные, – повторил Андрей это странное слово и снова отвернулся к окну. Там мелькали хромые собаки, чьи-то дачи и планы на жизнь.
Автобус свернул на грунтовку, и теперь вдоль дороги тянулись только лысые деревья, продрогшие и одинокие. На одном из них сидела ворона и угрожающе каркала. Как будто говорила: не пересекайте это поле, дальше пути нет, дальше – мое цар-р-р-рство.
Водитель наконец додумался включить радио, и из динамиков полетел жуткий и какой-то неправдоподобный бабий вой:
В какую дорогу ты отправляешься?
Перелетной малой птиченькой
В какую даль собираешься?
Где