Я мгновенно вскочила с кровати и принялась лихорадочно рыться в своих пожитках. Как-никак, а впереди меня ждала встреча с будущей свекровью. Нельзя ударить в грязь лицом, разволновалась я не на шутку, обнаружив в своем багаже лишь джинсы, пару свитеров да пару кроссовок, которые я прихватила с собой для тех редких вечеров, которые мы, предположительно, будем проводить на суше. В остальное же время я буду с головы до пят упакована в водонепроницаемый комбинезон.
Потом я ринулась в ванную комнату проверить свою косметичку: ни помады, ни пудры. Только банные принадлежности. Судя по всему, всю свою косметику я благополучно оставила в Атлантисе.
– У меня даже помады с собой нет! – прокричала я Тео через дверь в душевую.
– Алли, ты же знаешь, я люблю тебя в твоем естественном состоянии, без всяких там дополнительных украшательств, – ответил Тео, возникая из клубов пара, заполнивших душевую кабинку. – Терпеть не могу женщин, которые злоупотребляют макияжем. Однако хватит разговоров. Попрошу вас, мадам, проследовать в душ. У нас времени в обрез.
Минут сорок спустя, когда мы на такси исколесили самый настоящий лабиринт из улиц и улочек, Тео объявил, что мы прибыли в лондонский район под названием Челси. Таксист остановил машину рядом с красивым белокаменным домом. Типичный таунхаус, в котором у каждой квартиры есть отдельный зеленый дворик и гараж. Преодолев три мраморные ступеньки, мы оказались возле парадной двери, украшенной по обе стороны каменными вазами, в которых благоухали гардении.
– Вот мы и дома! – воскликнул Тео, извлекая из кармана ключ и отмыкая парадную дверь. – Мама! – окликнул он, входя в холл. – Ты где?
Я зашла следом. Мы миновали узкий коридорчик и оказались в просторной светлой кухне. Доминирующее место в ней занимали большой деревенский стол из дуба и массивный кухонный буфет. Открытые верхние полки были заставлены разноцветной керамикой.
– Я здесь, дорогой! – откликнулся женский голос через открытое французское окно.
Мы вышли на каменную террасу. Хрупкая женщина с темно-русыми волосами, собранными в короткий конский хвост, подрезала розы в крохотном палисаднике, вдоль стен которого протянулось множество обильно цветущих розовых кустов.
– Моя мама выросла в деревне и всю свою жизнь настойчиво пытается воссоздать деревенский уют в центре Лондона, – заметил Тео, глядя влюбленным взглядом на женщину, которая, оторвавшись от своей работы, подняла глаза, а увидев нас, приветливо улыбнулась.
– Привет, мой дорогой. Здравствуйте, Алли.
Она направилась к нам, разглядывая меня по пути внимательным взглядом своих ярко-васильковых глаз, таким же острым и наблюдательным, как и у ее сына. Я подумала, что у Тео очень красивая мать. Такая немного кукольная красота,