– То есть, как ему сцену ревности закатывать без повода, то это можно, а наоборот – нет? – возмутилась Тимея. – Отдай ей телефон, сейчас послушаем, как кому-то шерсть подпалят на загривке. Тоже мне, выискался, Отелло хвостатый!
Телефон мне всё же отдали.
– Алло, – пропела я в трубку.
– Лейла, я нашёл Игоря и поговорил с ним. Он действительно очень хочет связаться с Мадиной, но не рассказал, почему. Что за секреты?
– Секреты? Милый, ну какие у нас с тобой могут быть друг от друга секреты, правда же? – ласково проворковала я.
– Ну да, никаких секретов, – несколько растерялся он, судя по голосу.
– Прекрасно, дорогой, значит ты мне сейчас подробненько расскажешь, кто такая «Ира Дала на Вокзале».
Пауза на том конце трубки повисла красноречивая.
– Что, прямо так и записано? – прокашлялся он.
– Представляешь, прямо так. Соскучился? Прислать номерок? – ядовито прошипела я.
– Лейла, ты же не будешь закатывать сцену из-за какого-то номера? – осторожно поинтересовался он.
– Не буду, милый, это у нас только ты так поступаешь. А я просто отдам телефон Мадине, пусть болтает со своим оборотнем, если у неё такое желание есть. У меня лично его нет. Всего хорошего, удачного возвращения в Москву, у тебя на пути как раз столько будет аэропортов и вокзалов, уверена, что в каждом будет и по Ире, и по Кате с большими сиськами! – рявкнула я в трубку, сбросила вызов и отдала телефон, который тут же начал разрываться от звонков.
– Забирай телефон, скажи Артуру, что он у тебя, и ты ждёшь звонка от Игоря. И ближайшие пару дней можешь мне его не возвращать, только не выноси из комнаты и звони после десяти вечера, в другое время мне это делать на территории школы запретили.
– Ты уверена? Ведь нельзя же его выносить из комнаты.
– Да. Иди. Отберут – значит так тому и быть! Мне он больше не нужен! Хоть ты напоследок попользуешься.
Когда за ними закрылась дверь, то я упала на кровать и разревелась. Умом я понимала, что эта Ира вроде как в прошлом, но обида жгла душу, а воображение услужливо рисовало страстное сплетение тел между чебуречной и газетным киоском где-то на просторах Павелецкого.
Следующие три дня Мадина сияла, а я мучилась, накрутив себя до такой степени, что думать о другом больше не могла. И ведь он же даже не отрицал! Мог сказать, что это ничего не значит, но вместо этого «ты же не будешь закатывать сцену из-за какого-то номера»… Можно подумать, что это номер булочной! Если это прошлое, то зачем его хранить? Естественно, чтобы повторить, зачем ещё мужики хранят такие номера?
Вообще странно, что мне никто не звонил и не писал в поисках Артура за всё это время. Видимо, он дал мне какой-то запасной телефон или же сделал рассылку с новым номером по всем своим контактам. И ещё неизвестно, с кем он там общается целыми днями.
Вечером