Из палаты донеслось слабое:
– Ты поступил, как козел.
Быстрей, домой!
***
Кто может задать немой вопрос лучше, чем опустевшая квартира 36 летнего мужчины.
Олег приехал домой прямиком из больницы. Налил виски и приготовлялся ко сну.
Но сон не шел. В больнице вздремнул.
– Ты поступил, как козел.
Глупый юношеский максимализм. Подрастешь до моих лет, сынок – все поймешь.
Легко судить, когда тебе 16. Когда-то и мне было столько же. Когда-то и мне говорили ненавистную фразу «вырастешь – поймешь»
Олег усмехнулся. Но через секунду вскочил с кровати – безумная боль прожгла грудь.
Он не удержался на ногах и повалился на фирменный паркет из мореного дуба.
– Аааааа! – только и успел вскрикнуть Олег, скорее от испуга, чем от боли и тут же все прошло. Сердце вернулось в прежний ритм, дыхание восстановилось.
Олег поднялся.
Ощущение, такое что невидимый борец швырнул через бедро. Но только ухватился не за руку, а прямо за сердце.
На всякий случай, Олег вызвал скорую по корпоративной страховке.
И был госпитализиван в ту же больницу, где лежал его сын и лучший друг. С диагнозом инфаркт. Попасть в больницу третьим и по такой жалкой причине – пошло. Словно ты борешься за внимание к себе. Хитростью и взятками Олег вернулся в квартиру под обещание врачей, что на работу не пойдет. Обещание выполнил.
Ничего так не подчеркивает твою ненужность, чем понедельник проведенный дома.
Ну что Олег, – приехали – поздравлю с первым инфарктом.
38 лет. Молодчина.
Что дальше? Второй в 45. А в 60 – давай до свидания?
Если еще доживешь до 60. Средний возраст у мужиков в России 55 лет.
55 лет! Кто назвал человека человеком. Это же обман. Надо называть челополувек.
Олег сидел в одних трусах в квартире, где еще вчера вечером чуть не помер, а если дойти до ванны, то можно полюбоваться на красные разводы от Платона, который вчера тоже чуть не помер. Две полу смерти в один день, а неделя только началась.
«Олежек, а ведь тебе на что-то намекают – прозвучал материнский голос.
Ага, – процедил вслух. – например на то, что надо кончать разговаривать с собой голосом мамы. Тем более называть себя Олежеком.
Весь день он не выходил на улицу. Телефон перевел на беззвучный режим. Телевизор не в включал. Почти не вставал с дивана.
Искал, на что указывает знак.
«Когда палец указывает на небо, только дурак смотрит на палец» – так раньше говорил он, но теперь сам пялится на палец: сидит в Платошиной комнате и трет сердце. Что-то не так.
Чем больше Олег думал, тем ему казалось, глубже спрятан ответ. Он отмерял в памяти свою жизнь по отрезкам, начинал со вчерашнего дня и забрел глубоко в прошлое. Воспоминания откуда не разглядишь в деталях, они как запах.
Детство