Он сначала не поверил своим ушам, заслышав знакомое цоканье каблуков, потом прислушался, не идёт ли кто за ней следом, и быстро одной рукой наугад ткнул в плейлист «Сплина», а второй вытащил из ящика перстень и положил на прилавок.
Когда она вошла, голос Саши Васильева старательно выводил «Она как солнца свет, ей девятнадцать лет, кругом глухие стены…» Выглядела она при этом совсем усталой, на знакомую песню даже не улыбнулась.
Он не сразу обратил внимание на толстый слой тонального крема на её лице – он вообще редко замечал такие вещи, разве что дело касалось боевого раскраса какой-нибудь рок-звезды. Ему показалось, что на левую щёку ей как-то странно падает тень, пока до него, наконец, не дошло, что это огромный синяк.
Ну да ничего, сейчас он сделает то, что собирался, и Жанне больше никогда не придётся терпеть такое. Никто и никогда не посмеет её ударить.
– Я хочу диски сдать. Вчера какое-то недоразумение вышло. Серёжа не поймёт, если мы… я ему такое… на день рождения… – Она словно боялась, что её сейчас отругают и выставят вон, он чувствовал это по её интонациям, и в груди вскипала холодная ярость. – Только у меня чеков не осталось…
– Слушай, я давно тебя знаю, – он пытался говорить спокойно и размеренно, – я всё понимаю. Вообще всё. Ты ведь их поменять пришла?
– Да, поменять.
– Сейчас всё оформим в лучшем виде. Ты чего хочешь? – он снова разложил на прилавке вчерашние диски. – Можем послушать, если надо.
– Давай вот этот! – Жанна вертела в руках запечатанный сиди с голубой обложкой, на которой призрачный мужчина в императорской короне выходил из ночного моря. – И что-нибудь из «Арии».
– Ага! А себе не хочешь ничего? «Мельницу» там? Или, может, «Семиречье»? Очень приятные ребята, недавно их нашёл.
В этот момент оба новых диска перебирались к Жанне в сумочку, а КиШ и ГрОб вернулись на прилавок.
Сейчас она откажется, тихо и вежливо, застегнёт молнию и уйдёт, а он так и останется с перстнем – ждать следующего подходящего случая. Если вообще дождётся.
– Да нет, спасибо, мне что-то не до музыки.
– Тогда, может быть, колечко? – он наконец достал крохотного серебристого дракончика и положил перед ней.
– Ой, какая прелесть! Я ведь могу померить?
– Конечно! – Он чувствовал, что сердце колотится так быстро и громко, что, кажется, это слышно и Жанне.
Кольцо скользнуло на безымянный палец левой руки легко и свободно, прозрачные камушки драконьих глазок сверкнули… – и потемнели. Он еле сдержался, чтобы не дёрнуть Жанну за руку, чтобы получше разглядеть их. Сердце билось уже где-то в горле, ему казалось, что он сейчас просто упадёт в обморок.
– Такое красивое! Даже не хочется снимать! – Жанна сама протянула ему ладонь, чтобы он мог получше рассмотреть перстень. – Сколько я должна?
Дракон смотрел на него чёрными блестящими глазами и, кажется, оскаливал крошечную металлическую пасть.
– Нисколько. Это подарок. От меня.
***
Монастырь