– И позволить им и дальше изуверствовать, совершать насилие? Ты соображаешь, что ты несёшь, Пилар? Твоя собственная участь тебя ничему не научила?
– Силы неравные, Алехандро. У них деньги, связи, власть. Думаешь я не хотела пойти в полицию и всё им рассказать, заявить? Да это первое, что я сделала, оказавшись на свободе: зашла в полицейскую управу, добилась встречи с префектом полиции. И догадайся кого я увидела на месте префекта? Да, разумеется – одного из гостей Ортеги, тех, кто захаживал к нему проездом на ранчо Апрендиза. На мою удачу, он не признал меня: настолько я была истощена и сломлена болезнью и пережитым ужасом. Мне оставалось извиниться, сказать, что я передумала "заявлять на своего мужа", развернуться и бежать дальше.
– Значит так, Пилар, в Штаты уедешь ты. Или куда-нибудь ещё, где ты будешь жить достойно и спокойно. Давно собирался тебе это устроить. Я дам денег. Хочу, чтобы ты ушла из борделя.
– Надеешься избавиться от меня?
– Глупая, я забочусь, чтобы ты жила нормальной жизнью.
– Нормальная – это муж, дом и месса по воскресеньям?.. Привлекательно, но только не для меня. Мне дорога моя свобода.
– Свобода, когда тебя используют за деньги и, завидев издалека такую как ты, прилично одетые дамы переходят на другую сторону улицы?
– Зато я не вкалываю на заводе, и не ложусь спать с пьяным мужем, пришедшим от такой же девки. Как в том в анекдоте: о чём мечтает почти каждая проститутка? Стать хозяйкой борделя. Можно забрать шлюху из борделя, но бордель из шлюхи – никогда. Не обольщайся. Мне во веки веков не бросить это ремесло.
– Зачем ты наговариваешь на себя, ведь ты не такая.
– Я не уеду, Алехандро. Здесь ты хоть иногда захаживаешь ко мне.
– Вон оно что. Тогда давай куплю тебе маленький домик на окраине. И буду иногда захаживать туда.
– Ты серьёзно? Алехандро, ты шутишь?!
– Нет, не шучу. Ты же видишь: я совершенно серьёзен. Но не придумывай себе того, чего нет. Тебе известно, что я женат. В Стокгольме у меня супруга и дети. И я очень люблю их. Как только война закончится, я перевезу семью в Буэнос-Айрес. Времени посещать подружек у меня наверняка уже не найдётся.
Пилар бросилась мне на шею.
– Мне дела нет до твоей жены. Ни одна женщина на этом свете не будет любить тебя как я и поэтому ты только мой! О, как же я обожаю тебя, Алехандро!..
Я покинул объятья Пилар только на рассвете. Было пасмурно и шёл неторопливый моросящий дождь. Но со стороны залива Рио-де-Ла-Плата дул родной северный ветер: и вновь всё шиворот-навыворот, потому что северный – значит