Ведь Он меня укроет от ненастья.
Его любовь везде и без границ.
Она для всех – и грешных и безгрешных.
И кто взлетел, и опустился ниц —
Он всем дарует капельку надежды.
Пусть смотрят и качают головой:
– «Ты молода, и ты еще живая!»
Я им скажу: «Господь всегда со мной!
И Ангел за спиною прибывает.»
Как бренно тело…
Как бренно тело, не подвластно нам.
И день летит за днем, и год за годом.
Уже напоминаем наших мам —
Свои мазки оставила природа.
Морщинок нити видятся у глаз,
И седина, и руки в тонких жилках.
На» Вы» теперь окликивают нас,
Не ловим на себе мы взглядов пылких.
У многих уже дети подросли.
Из гнезд родных они повылетают.
Пытаясь оторваться от земли,
По взрослому теперь взлететь мечтают.
Как бренно тело, но душа парит!
Парит она всегда под облаками.
Как человека время не щадит…
И лишь душа не тлеет вместе с нами.
А умею ли я любить?
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится
не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла,
не радуется неправде, а сорадуется истине;
все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит
(Первое послание св. Ап. Павла к Коринфянам)
А умею ли я любить?
Так любить, чтобы зла не помнить.
Чтоб себя не жалеть, не ныть,
Сердце до верху вновь наполнить.
И могу ли я все простить,
В глубине не скрывать обиду?
И гордыню не возносить,
Раздражения слов не выдать?
А могу ли отдать себя?
Всю себя, без остатка и края?
Не своё отраженье любя,
А другого в себе познавая.
Как бы мне научиться понять
Бескорыстно, самозабвенно?
Чтобы вечно любовь познавать,
Сберегая ее не тленной!
Я так не умею любить…
Баловень судьбы
На тихой улочке брусчатого квартала
Смешной старик цветами торговал.
Под фонарем, смотрящим вдаль устало,
Надежду нам на счастье раздавал.
В поношенной он шляпе кособокой
Глазами добрыми на молодых глядит.
И этот взгляд, печальный и глубокий,
Своим прикосновением бередит.
Потертое на нем пальто нелепо.
И старые ботинки чуть малы.
Какой с цветов навар? Немного хлеба
Купить, да залатать себе штаны?
Он седовласый. Очень одинокий.
Не видно рядом сына и родни.
На холоде уже замерзли ноги,
Но дома нет страшнее тишины.
И вот стоит старик, держа букеты.
Кому продаст, кому за так