Я была полностью сбита с толку. На повышенных тонах я спросила:
– О чем ты говоришь? О чем?
Стив глубоко вдохнул и взволнованным голосом сказал:
– Я не знаю, о чем ты сегодня говорила мне. Я не слушал. Во время заплыва я пытался справиться с панической атакой. Просто пытался сосредоточиться, считая гребки. – Повисла пауза. Он продолжил: – Сегодня ночью мне приснился сон, что я был со всеми пятью детьми на плоту, и мы были посередине бухты, когда нам наперерез вышел катер. Я махал руками, но катер даже не сбавил ход. Тогда я схватил всех пятерых детей и спрыгнул с плота. Черт побери, Брене, Эллен и Лорна хорошо плавают, но Габи, Амайя и Чарли – не очень, а глубина восемнадцать метров. Я схватил их и нырнул как можно глубже. Я держал их там и ждал, пока катер пройдет над нами. Я понимал, что если мы поднимемся, то погибнем. Так что я ждал. Но в какой-то момент я посмотрел на Чарли и понял, что он задыхается. Я понял, что он утонет, если мы еще хоть минуту пробудем под водой. Поэтому я не знаю, о чем ты говорила. На обратном пути я просто считал свои гребки.
Мое сердце сжалось, и глаза наполнились слезами. Его переживания были мне понятны. Мы приехали в будний день, когда на озере довольно тихо. Сегодня пятница, трафик на озере удвоится в выходные, на катерах будет много пьяных. Когда растешь на воде, слышишь много историй о катерах и несчастных случаях из-за алкоголя и даже знаком с людьми, которых коснулась подобная трагедия.
– Я рада, что ты рассказал мне, Стив.
Он закатил глаза:
– Ерунда.
О боже. Этот разговор прекращается. Что теперь? Я не могла в это поверить:
– Что ты говоришь? Конечно, я рада, что ты рассказал мне!
Стив покачал головой и сказал:
– Слушай, Брене. Не надо мне цитировать свое исследование. Пожалуйста. Не надо говорить мне то, что, по-твоему, ты должна сказать. Я знаю, чего ты хочешь. Ты хочешь, чтобы с тобой рядом был крутой парень. Ты хочешь, чтобы с тобой был парень, который может спасти детей перед надвигающимся катером, быстро доставив их на берег. Парень, который крикнет тебе: «Не волнуйся, любимая! У меня все под контролем!»
Мне было больно. Ему было больно. Мы оба устали и были полностью поглощены своей уязвимостью. Мы доверили друг другу правду. Я не собиралась цитировать ему свое исследование, но я занимаюсь им довольно долго и поэтому знаю, что, сколько бы мы ни пытались переложить вину за мужской стыд на жестоких отцов, издевательства приятелей и деспотичных тренеров, сами женщины больше всего боятся, что мужчина сойдет со своего белого скакуна. И женщина, скорее всего, будет критиковать его уязвимость.
Я часто говорю: «Покажите мне женщину, которая готова принять мужчину, испытывающего страх и уязвимость, и я покажу вам женщину, которая научилась принимать собственную уязвимость и не зависеть в своей силе или статусе от этого мужчины. Покажите мне мужчину, который может