– Хорошо, хорошо, – процедил я сквозь зубы, а сам думал: «Рога тебе, дьяволу, пообломаю, а не им зубы…»
В Ртищеве я расстался с Распутиным: он поехал в Москву, а я в Царицын.
В ноябре месяце этого года я послал царю Николаю телеграммы по случаю смерти графа Л. Н. Толстого. Григорий откликнулся. Он прислал мне такую телеграмму: «Немного строги телеграммы. Заблудился (Толстой) в идее – виноваты епископы мало ласкали и тебя тоже бранят, твои же братья. Разберись».
В декабре месяце 1910 года Гермоген был в Петербурге. Виделся там в Лавре с епископом Феофаном, уже переведенным в Крым. Феофан познакомил Гермогона с истинным обликом Распутина. Гермоген в беседе с каким-то сотрудником «Нового Времени» выразился про Распутина: «О, да он, оказывается, настоящий бес».
Это было очень принято во внимание во дворце, конечно, не в пользу Гермогена.
15 января 1911 года я, по приказанию Гермогена, приехал в Петербург по делу об отыскании Казанской иконы Божией Матери.
Привез от Гермогена для императрицы святую воду, просфору, гомеопатические лекарства и письмо. Остановился у Сазоновых. Сюда пришла Лохтина. Я попросил ее вызвать из Царского Вырубову. Вырубова скоро приехала. Я передал все, что прислал Гермоген царице, и объяснил, зачем я приехал. Она осталась очень недовольна, что Гермоген, назвавший Григория бесом, обращается к царице. Все-таки обещала передать «маме» все и мое желание видеть ее.
На другой день ко мне опять пожаловала Вырубова. Она стала говорить: «Царица больна; принять вас не может; к лекарству епископа царица даже и не дотронулась. А насчет иконы вот мы спрашивали телеграммою отца Григория, и он ответил из села Покровского».
Она подала мне телеграмму; я прочел: «Это – обман; иконы нет. Григорий».
Вырубова добавила: «При каждом докладе Столыпин настаивает, чтобы вас из Царицына убрать. Папа пока не соглашается, отец Григорий не велит вас брать. Ну, благословите и прощайте». – Через два дня я узнал, что меня Синод перевел настоятелем в Новосильский монастырь.
Камер-юнкер А. Э. Пистолькорс[14], явившись ко мне, объяснил: «В вашем переводе большую роль сыграло то, что вас Гермоген послал с делом об иконе. Отец Григорий признал это шантажом со стороны епископа, папа и мама обиделись на епископа, под влиянием этого дали свое согласие на перевод вас из Царицына».
Вечером этого же дня я был по приглашению у А. И. Дубровина. Он мне после обеда сказал: «Вас Синод сегодня перевел в Новосиль. Поезжайте. Там недалеко купил я себе имение: будете ко мне ездить».
В это время в газетах действительно печатали, что Дубровин на какие-то «темные» деньги на границе Тульской и Орловской губерний купил себе хорошенькое именьице.
– Поезжайте, не ослушивайтесь синода. А на Григория не надейтесь. Он – плут и развратник. Недавно я проследил, как он ездил на Охоту к своей любовнице. Да и в масонских ложах участвует: мои люди видели, как он входил несколько раз в красный дом около Кузнечного переулка.
– Я на Григория