– Пальчики сравнишь? Всего два вида. Один точно наш клиент, а вот второй, может, и убийца. Больше нет нигде. Стаканы брал только сам Лонгинов.
– Конечно, – девушка перехватила бумагу и стала рассматривать папиллярные линии, словно выведенные чернилами.
На одной из картинок очень четкими были, судя по рисунку, линии с большого пальца. А внизу крошечная подпись о том, что отпечаток снят с кнопки звонка на двери кабинки в клубе.
Когда Дан ушел, Алиса открыла сброшенный им через обменник УСК файл с пальцами и запустила поиск по базе. Распечатку с копиями она отправила в папку, лежавшую рядом, а потом опустила голову на сложенные руки и закрыла глаза.
Внезапно программа поиска пискнула – совпадений по одним отпечаткам не найдено, зато с другими – стопроцентное. Алиса открыла отчет и замерла, глядя на экран. Несколько раз она перечитала имя, не веря своим глазам. Если это судьба, то у нее очень плохое чувство юмора.
В этот миг открылась дверь кабинета, и заглянул Дан. Его появление отвлекло Алису, и она забыла об обладателе отпечатков пальцев. По одному выражению лица напарника девушка поняла: все плохо. Драгунов, стоя на пороге, поманил ее за собой:
– Пошли. Уговорил Прасковьева рассказать нам предварительные результаты.
Алиса выключила монитор и последовала за напарником.
В морге пахло смесью хлорки, формальдегида и спирта, в глаза неприятно бил свет флуоресцентных ламп. Игорь Захарьевич Прасковьев стоял, склонившись над прозекторским столом. Будто символы на причудливом циферблате, над патологоанатомом кружились в воздухе инструменты, и при необходимости один из них пикировал вниз, а Прасковьев ловко хватал его, чтобы применить по назначению. Некоторые лезвия были покрыты красно-коричневой субстанцией.
– Добрый день, Игорь Захарьевич, – поздоровалась Алиса, – как дела?
– Добрый-добрый, – отозвался патологоанатом, продолжая работать с телом и не оборачиваясь к вошедшим. – Чьи дела вас больше интересуют, дорогая моя Звягинцева, мои или моего клиента?
– Ваши, конечно же, в первую очередь!
Прасковьев усмехнулся и только тогда оторвался от работы. Он повернулся к напарникам, держа ладони в окровавленных перчатках поднятыми. Алиса ухмыльнулась: Игорь Захарьевич внешне был больше похож на доброго педиатра, нежели на патологоанатома. И его вид за работой постоянно вызывал страшный диссонанс у новичков. Прасковьев был низкого роста, с густыми седыми волосами, круглым лицом и веселыми глазами с лучиками морщинок, расходящимися от внешних уголков.
– Хорошо, у меня все хорошо. А вот что до моего гостя, боюсь, тут мне вас порадовать нечем.
– И что же с ним? – спросил Дан, когда они подошли чуть ближе. – Ну, не считая того, что он мертв.
Тело упыря лежало на столе во всей своей посмертной не красе: вскрытая грудная клетка алела, словно жуткий цветок из фильма ужасов, а органы были разложены по специальным емкостям.