– Поедешь с принцем, будешь за ним присматривать, – приказал брат.
Ник посмотрел на карету, где сидел пленник, и не стал возражать – слова застряли в горле, как рыбные кости. Принц предвидел подобное развитие событий, еще когда карета подъезжала к Перекрестку. Уже тогда, перебирая в уме сведения, полученные от шпионов, и воспоминания из снов, Ник пытался их сопоставить, словно нанизывал бусины ожерелья на золотую нить. Он был готов и почти не удивился, когда калледионским принцем, будущим пленником Эфлеи, оказался юноша из снов. Тот самый, который жил у Анны Мельден и которого арестовали после смерти Джеральда.
Так ли ценен товар, что предлагали в обмен на принцессу?
Ник стоял подле брата, пока тот говорил с северным королем. Вот-вот должен был состояться обмен, и принц хотел поделиться с ним своими тревогами. Но что он мог сообщить Димиру? Рассказать про сны? Предложить не отпускать Карленну, отказаться от сделки? Принц посмотрел на девушку, стоявшую в отдалении: волосы и одежда разлетались на ветру, в глазах застыла усталость.
Обмен состоялся, и Роберт юн Реймстон стал эфлейским пленником вместо сестры.
По велению брата Ник сел в карету с калледионским принцем. Убедившись, что Роберт был тем самым юношей, отвернулся. У Ника в голове роились вопросы, но он не знал, как начать разговор, и прижался к окну. «Хорош инквизитор», – усмехнулся он про себя. Его работа – выворачивать наизнанку людские души, но первый вопрос, как первый выстрел из пистолета, как первое убийство – самый сложный. Его-то принц и не мог придумать. Спросить обо всем напрямую? Или подбираться к секретам Роберта потихоньку, через наводящие вопросы? Иногда извилистые тропы приводят к цели ничуть не хуже коротких, но по пути можно заблудиться.
Ник решился.
– Ты знаешь, что я не только принц, но и инквизитор?
Роберт вздрогнул и повернулся к Нику. Приподняв бровь, он посмотрел на собеседника.
– Я инквизитор, – повторил юный принц. – Я пытаю людей, чтобы узнать то, что полезно для королевства. Арестантов спускают в холодные темные подвалы, приковывают к стульям и мучают, чтобы вытряхнуть все тайны. Отрубают пальцы, сдавливают конечности, выкалывают глаза…
Роберт сглотнул. Он съежился и готов был оскалиться, как лисенок в норе, в которую тянутся охотничьи руки. Ник, пристально наблюдавший за реакцией пленника, улыбнулся. Что-то знакомое – не только по воспоминаниям из снов – было в лице и пронзительных глазах Роберта. Но что именно? Разгадка дразнила своей близостью и терялась в дымке сознания. Ник впился ногтями в ладонь, чтобы сосредоточиться, но пленник заговорил, обрывая нить мыслей.
– У всех есть тайны, Ваше Высочество, – сказал Роберт учтиво. Намного учтивее, чем обращался к пленнику инквизитор.
– Поделишься своими?
– Тайны на то и тайны, что заперты в душе лишь у одного человека.
– Инквизиция на то и инквизиция, чтобы подбирать отмычки к любым замкам.
Роберт