Светло-голубые глаза задерживаются на мне.
– Что будем делать, Деккер? – спрашивает он, пока я поджимаю губы, обдумывая свои предположения.
– Конечно, он спрашивает Декк, – говорит Леннокс, а другие сестры бормочут: «Его любимицу», как они делали еще в детстве.
– Вы просто завидуете, – замечаю я с лучезарной улыбкой, предназначенной, чтобы позлить их еще больше.
– Если только твоей коллекции обуви, – поддразнивает Чейз.
– Девочки, – предупреждает отец. – Говори, Деккер.
Кашлянув, я начинаю:
– Раз уж дело дошло до кражи клиентов, то все средства хороши. Сандерсон не беспокоится о приличиях, профессиональной этике или…
– …или о чем-либо еще, кроме денег или того, как широко девица может раздвинуть ноги.
Если бы я пила воду в этот момент, точно бы подавилась в ответ на комментарий Чейз. Она редко проявляет эмоции, поэтому я лишь медленно киваю. Даже спустя столько времени она все еще не пережила произошедшее.
– И это тоже.
– Странная ты, раз стала встречаться с конкурентом, – замечает Леннокс, закатывая глаза, чем вызывает у нас смех. Я подталкиваю Чейз локтем в надежде, что острота Леннокс помогла ей немного успокоиться, и с радостью замечаю, как на ее губах появляется улыбка.
– Что ты предлагаешь? – вмешивается отец в попытке вернуть нас к главной теме разговора.
– Если у него нет морали и он придурок…
– Сообразительный придурок, – добавляет он.
– Верно. Так почему бы нам не последовать его примеру? Как бы я ни хотела вернуть клиентов, которых он у нас увел, нам следует мыслить шире. – Я постукиваю ручкой по блокноту. – Может, начнем работать вместе и построим себе внушительную репутацию?
– Как бы мне этого ни хотелось, – отец качает головой и мягко усмехается, – не думаю, что вы, работающие вместе, – удачное решение. Помнишь, что случилось в прошлый раз?
Брекстон неловко ерзает на месте, пока папа бросает взгляд на правую стену, где когда-то красовалась дыра – свидетельство ее приступа ярости. С тех пор нам запретили использовать пресс-папье в офисе.
– Предлагаю украсть клиентов у него, – продолжаю я.
Леннокс фыркает, и этот звук как бы подводит всему итог: это невозможно, нелепо и чертовски гениально.
К тому же одно дело сказать «Я собираюсь увести лучших спортсменов мира у их нынешнего представителя», и совсем другое – реализовать это.
Но улыбка, которая медленно расцветает на губах отца, подсказывает, что он думал о том же.
– Согласен. Нужно бороться теми же методами… особенно когда речь идет о Сандерсоне.
– Какие у тебя идеи? – уточняет Брекс.
– Думаю, мы разделимся на четыре фронта. Каждая из вас переманит на нашу сторону по одному спортсмену, – объясняет