Элисон. Лис. Элис. Ее имя когда-то было для меня символом доверия и близости. Мы росли вместе, делились мечтами и тайнами. Я был очарован ее смелостью. Тем, как она всегда бросалась в гущу событий, как ярко она жила и боролась за все, что считала важным. Тогда, в детстве, эти чувства были понятными, простыми и чистыми.
Они остались в прошлом, уступая место обиде.
Все изменилось, когда она предала меня.
Мое решение вступить в гильдию Тайпан, следуя за братом Джорджем, было одним из самых значимых в моей жизни. Джордж был для меня всем – кумиром, примером для подражания. Потому когда брат предложил мне последовать за ним, я не долго раздумывал. Мысль стать частью чего-то великого, особым шпионом на службе у короля, была захватывающей.
Я доверил свою мечту Элисон, веря, что подруга поддержит меня. Но вместо этого она пошла к моему отцу, чтобы остановить.
Отец использовал свое влияние, чтобы закрыть мне путь в гильдию навсегда. А Джордж, узнав об этом, прекратил со мной общение. Для пятнадцатилетнего пацана это стало ударом. Тогда я не мог избавиться от мысли, что Джордж разочарован во мне, что он считает меня слабым и недостойным. Уже позже я начал подозревать, что отец приложил руку и к этому, надавив и запретив брату со мной связываться.
Я часто размышлял о Джордже и гильдии Тайпан. Элитная организация тайных наемников всегда привлекала своей репутацией, но ее законы… Именно они испугали Элисон. Отказаться от всего: от семьи, личной жизни, от любых связей с прошлым – ради абсолютной преданности гильдии. Общение с внешним миром возможно только по указу, без права на самостоятельность. Правила строгие, но их придумали в другой эпохе. Когда верность доказывалась только так.
Сейчас мир изменился. Потому я не воспринимал всерьез эти правила. В конце концов, я долгие годы поддерживал общение с братом. Даже после того, как он вступил в Тайпан. И Джордж никогда не говорил о полном разрыве с нами. Поэтому, когда я решил последовать за братом, даже не сомневался, что смогу сохранить связь с семьей, Элисон и Эвелиной.
Элисон так не считала. Потому эгоистично разрушила все, что я строил, и лишила меня брата.
Уже тогда, девять лет назад, я затаил на нее злобу. Я не смог ни забыть, ни простить ее поступок. Но каждый раз, когда я видел Лис сейчас, злоба начала смешиваться с чем-то другим.
Сначала я не понимал, что это за чувство. Оно приходило неожиданно – стоило мне увидеть ее улыбку, услышать голос или заметить, как она, сосредоточенная, читает что-то в библиотеке.
Тяжелее всего было на тренировках по боевой магии. Если она пропускала удар, ее мотало по полигону. Казалось бы, обычное дело для боевых магов, но каждый раз у меня внутри что-то сжималось. И это мне не нравилось. Почему-то вдруг снова стало важно, чтобы с Элисон все было в порядке.
Это раздражало больше всего. Она ведь враг и предатель…
Из-за своих чувств я даже брякнул о барьерной магии, когда Баррет