– Похоже, ты снова вляпался, мой друг. – Коленки хлопнул Сего по плечу.
– Но почему? – ошеломленно спросил Сего, уже ощущая легкую тошноту.
– Ты знаешь почему, – ответил Коленки. – После прошлогоднего финала ты здесь что-то вроде легенды.
Конечно, Сего знал, почему его выбрали. Весь первый семестр школа гудела, обсуждая получивший печальную известность феномен, свидетелями которого стали все зрители. Сего уже называли Несущим Свет. Его превращение в инкарнацию бойца; жестокая победа над сокурсниками, один из которых в тяжелом состоянии отправился в медотсек, а другой едва не сошел в могилу. А еще появление сверкающего спектрала, выжегшего странные узоры на руке Сего.
И все же почему не выбрали ученика третьего или четвертого уровня? В Лицее немало тех, кто заметно выше Сего в боевых навыках. На некоторых внутриклассных состязаниях эти ребята превзошли его в круге. И наконец, в этом году он даже близко не подошел к лидеру своего уровня; первое место уверенно держал загадочный Кори Шимо.
– Я не могу… Может, пусть лучше выйдет кто-нибудь другой, – беспомощно предложил Сего.
– Так не годится, дружище. – Коленки уже подталкивал его вперед. – Все назвали твое имя. Его огласил Мемнон, верховный командор Цитадели. Твое имя, не чье-то еще. Пути назад нет, если только ты не хочешь сбежать из Лицея, как твой приятель Мюррей.
Сего попытался протестовать, но понял, что Коленки прав. Отступать некуда. Он начал проталкиваться сквозь толпу. Лицеисты узнавали его, похлопывали по спине, ободряли.
Он уже почти вышел на площадь, когда ему на плечо легла тяжелая рука. Грифин Тергуд.
– Сего. – Широкоплечий чистосвет посмотрел ему в глаза. – Делай то, что должен. Мы можем соперничать здесь, в Лицее, но сейчас мы все за тебя.
Это были первые слова, с которыми Грифин обратился к Сего после того, как его выпустили из медотсека. Сего кивнул и вышел на открытое пространство.
Гранты притащили самый обычный ауралитовый круг, наименее восприимчивый из всех. Над стальным ободом, словно пчелы над калатинтовым маком, кружили несколько белых спектралов.
Родан Бертот опустился на корточки и покачал головой, отчего длинные косички метнулись вперед-назад. Приложив ладонь к камню, он поднял глаза и посмотрел на Сего.
Вблизи северянин выглядел крупнее. Вширь он по меньшей мере не уступал Дозеру, а толстые мускулистые ноги были словно созданы для резких, взрывных движений. Льдисто-голубые и белые татуировки переливались на бледной коже, когда он переминался с ноги на ногу.
У Сего пробежали мурашки. Он ощущал в себе глубинную усталость. И одиночество – хотя в толпе позади были его друзья. Чего-то не хватало, и эту пустоту внутри он чувствовал с прошлого года, еще до того, как ушли Мюррей и Сол.
За шаг до круга он сбросил легкую накидку. По крайней мере, на нем была голубая «вторая