Большая дорога, ведущая из Ковно через Шавли на Митаву, была забита телегами и колясками, это семьи шляхтичей спешили укрыться от войны в курляндских владениях. В самих Шавлях, которые были королевским имением, не было никаких гетманских хоругвей, ни надворных, ни регулярных; зато здесь арестованные полковники впервые увидели шведский отряд, состоявший из двадцати пяти рейтар, который выехал из Бирж в разведку. Толпы евреев и горожан глазели на рыночной площади на незнакомых людей, да и полковники с любопытством смотрели на них, особенно Володыёвский, который никогда еще не видел шведов; он окидывал их хищным взглядом, как волк стадо овец, и при этом топорщил усы.
Ковальский поговорил с офицером, сообщил, кто он, куда едет и кого сопровождает, и потребовал, чтоб шведский разъезд для большей безопасности присоединился к его отряду. Но офицер ответил, что у него приказ произвести глубокую разведку и что он не может возвращаться в Биржи; он заверил Ковальского, что дорога всюду безопасна, так как небольшие отряды, посланные из Бирж, разъезжают по всем направлениям, а некоторые посланы даже в Кейданы. Отдохнув хорошенько до полуночи и покормив выбившихся из сил лошадей, пан Рох вместе со своими узниками снова тронулся в путь, свернув из Шавлей через Иоганнишкеле и Посвут на восток, чтобы выехать на прямую дорогу, ведущую из Упиты на Поневеж и Биржи.
– Коли пан Заглоба придет нам на помощь, – сказал на рассвете Володыёвский, – то на этой дороге ему легче всего будет преградить путь отряду, он из Упиты мог уже подоспеть туда.
– Может, он где-нибудь и ждет нас! – сказал Станислав Скшетуский.
– Я тоже надеялся, пока не увидел шведов, – промолвил Станкевич, – но теперь, сдается мне, нет для нас спасения.
– Это уж теперь его забота, как бы шведов миновать или одурачить, а он на это мастер.
– Да вот беда, не знает он здешних мест.
– Зато лауданцы знают, они ведь пеньку, клепку и смолу возят в самую Ригу, в моей хоругви много таких.
– Шведы под Биржами заняли уже, наверно, все городки.
– Нельзя не сознаться, хороши солдаты, которых мы в Шавлях видали, – говорил маленький рыцарь, – молодцы, как на подбор! А вы заметили, какие у них сытые кони?
– Это очень сильные лифляндские кони, – сказал Мирский. – И у нас хорунжие из гусарских и панцирных хоругвей ищут лошадей в Лифляндии, у нас тут лошаденки малорослые.
– Давай, пан Михал, поговорим лучше о шведской пехоте! –