Мшел. Книга 3. Вавилон. Сергей Панченко

он, скорее всего, в городе, на кордоне.

      – Каком кордоне? – не поняла женщина.

      – А вы что, ничего не слышали? В городе эпидемия, никого не впускают и не выпускают. Всех военных собрали, еще и технику на самолетах привезли и устроили карантин.

      – Не слышали, – удивилась женщина и полезла в сумку.

      – А, понятно, – произнес мужчина за рулем. – А я-то думаю, чего встречек нет, куда все делись. А что за эпидемия? Опять корона?

      – Нет, на этот раз объявился микроб, поедающий пластик, – пояснила Алиса.

      Женщина вынула телефон, но, услышав про странного микроба, посмотрела на Алису, как на умалишенную.

      – Поехали, Володь, – попросила она супруга.

      – А вдруг…

      – Ты что, не видишь, они с приветом.

      Глеб прочитал ее слова по губам и усмехнулся. Машина снова тронулась с места, переваливаясь с бока на бок.

      – Да уж, таким индивидам понадобится время, чтобы сломать стереотипы. – Он проводил ее взглядом.

      – Хотела бы я посмотреть ей в глаза, когда дежурный на КПП расскажет то же самое. Эта бабища унизила меня своим взглядом. – Алиса показала вдогонку машине средний палец.

      – Она – отражение понимания происходящего для большей части населения. Пока у них дома не поплывет проводка и одежда, они будут верить, что ничего не произошло, – уместно предположил Марат. – У меня сосед в доме тоже не верил в коронавирус до последнего, без маски ходил, смеялся над всеми, пока сам не заболел. Лежал на ИВЛ, чуть дуба не дал. Когда выписали, такой проникнувшийся трагедией приехал. До сих пор, наверное, в маске спит.

      – Как у всех глупых людей, у него нет среднего положения, только крайние, – заметила Алиса. – Когда мне надо проверить человека, умный он или нет, я задаю ему примерно такой вопрос: а ты что больше любишь, рок или попсу, виски или коньяк. Если говорит, что одно обожает, а другое прямо ненавидит, значит, дурак.