Тяжело вздохнув от того, что все складывалось не так, как мне бы хотелось, я вновь посмотрела на свое отражение, мысленно гадая, какой будет наша семейная жизнь. Много лет я тайно страдала из-за своих чувств к Андрею. Но получив право называться его «невестой», я не испытала должного трепета. Мне было дико страшно.
Единственным близким человеком на свадьбе был мой отец. К слову, я не видела его все эти дни. Он звонил, но я игнорировала папу, так как до сих пор была зла на него.
Послышался стук в дверь. Как будто чувствуя, что о нем думают, вошел отец. Папа был одет в классический костюм. Волосы уложены, а лакированная обувь блестела. С виду и не скажешь, что перед тобой стоит алкоголик.
– Моя красавица, – почти шепотом произнес он, подходя ближе. – Поверить не могу, что ты уже такая взрослая.
Заметив, что глаза отца были на мокром месте, мое сердце мгновенно оттаяло. Я бросилась в папины объятья. Он аккуратно обнял меня, не задевая фату.
– Моя девочка, прошу тебя, будь счастлива.
Я почувствовала, что слезы грозят пролиться из глаз, поэтому быстро отстранилась от него и замахала ладонями перед лицом.
– Вы угробите макияж нашей невесте Юрий Сергеевич, – пригрозила строгим голосом Лейла Анзориевна.
– Все в порядке, – ответила я женщине с дрожащей улыбкой.
***
Мои ноги дрожали от нервов, пока я шла на высоких каблуках к припаркованному у входа в особняк лимузину. Ева помогла забраться мне внутрь автомобиля, аккуратно поправляя подол длинного платья.
Как только машина тронулась, моя будущая свекровь ловким движением руки открыла бутылку шампанского, налив три бокала: мне, Еве и себе. Внутри, кроме нас, больше никого не было. Если не считать водителя и охранника, сидящих впереди.
– Машенька, я так рада, что ты скоро станешь членом нашей большой семьи, – сказала Лейла Анзориевна, стукаясь своим бокалом о мой.
– Спасибо, мам, – благодарно ответила я.
Называть свою будущую свекровь мамой мне не составило труда. Тем более, она сама меня об этом попросила. Я не имела никаких внутренних предрассудков относительно этого, так как никогда и никого не называла матерью. Но Лейла всегда по-доброму относилась ко мне, и, по моему мнению, полностью заслуживала это звание.
– Я тоже рада, что у меня, наконец, появилась сестра, – с улыбкой ответила Ева.
– Тебе ведь 16, – рассмеялась я, наблюдая, как девушка опустошает первый бокал с шампанским.
Она лишь закатила глаза.
– Как говорят итальянцы – «годы, любовников и бокалы вина не имеют счет».
– Ева! – строгим тоном предупредила женщина свою дочь, но девушка лишь отмахнулась, забирая из рук матери бутылку и наливая себе щедрую порцию.
Несмотря на нервозность, мне не хотелось скорее напиться. Решаю, что этот бокал будет единственным.
Я молчала почти всю дорогу, лишь изредка отвечая на вопросы.