– Ему трудно пойми, Горша! Если отцу так легче, дай ему почувствовать, что она еще рядом, дай насладиться этим временем! Не расстраивайся! – и она прижималась своей щекой к его плечу.
– Ты з-знаешь, как мы с Игорем любили мать! Для н-нас это самая большая в жизни потеря и б-боль не меньшая! Только нужно в-взять себя в руки и жить д-дальше!
– Жить дальше? Это тебе есть, для чего жить дальше! У тебя и Игоря все впереди! Все! А у твоего отца, к сожалению, нет!
Так Семеныча оставили в покое с его Машей.
Вечером двадцатого апреля Алина и Егор показывали Игорю, как малышка любит купаться в своей ванночке. Дядя придерживал крохотную племянницу, а счастливые родители обливали маленькую головку теплой водой с детским шампунем, протирали мягкими губками нежную прозрачную кожу. Малышка закрывала от удовольствия свои серые круглые глазки и улыбалась. В нагретой ванной пар покрывал все зеркала и стекла тонким белым налетом, на котором Игорь выводил пальцем имя племянницы. Егор с женой обхватили маленькое тельце пушистым полотенцем, смазали кремом легкие опрелости и рассмеялись, глядя на то, как разомлела дочка от пара и теплой воды, как забавно вытягивала крохотные губки и водила глазами из стороны в сторону.
Ночью дождь осторожно постучал в окна. Алина встала, чтобы закрыть тяжелые шторы, боясь надвигающейся грозы. Ночник у кроватки Аришки окутывал теплым светом весь угол спальни – пеленальный столик со стопками памперсов, белых салфеток, множеством прозрачных детских бутылочек. Алина перегнулась через боковой бортик кроватки, увешанный цветастыми простынями, сразу заметила необычное выражение лица спящей девочки. Она нагнулась ниже, чтобы услышать дыхание ребенка, но не почувствовала легкого движения воздуха у маленького носика. Жаром обдало все ее тело. Включив свет в комнате, она слегка дотронулась до личика малышки, оно было холодным и застывшим, кончики век наполнились синевой, а голубая каемка обрамляла маленькие ноздри. Весенняя гроза громыхнула в ночи, и тишину разорвал ужасный женский крик…
Гербарич – так прозвали Басланова за его имя и отчество, Георгий Бариевич, и фигуру, напоминавшую засушенное растение. Татарин по национальности, он гордился принадлежностью к тюркскому народу, постоянно носил тюбетейку, любил вставлять татарские словечки и сыпал народными пословицами.
После разговора с руководителем Центра он вернулся в офис мрачным, долго говорил со своим личным помощником Павлом, давал распоряжения, вызывал одного за другим своих сотрудников, выгонял кого-то из кабинета, а к вечеру притих и стал молча расхаживать от стены к стене, напоминая мечущегося по клетке тигра.
К полудню небольшой, но функциональный зал заседаний уже наполнился командой ученых, разработчиков, врачей, лаборантов – всех, кто осуществлял научный эксперимент на территории области. Одни были в сине-голубой форме, другие – в обычной повседневной одежде, здоровались, пожимали