Медея вздрогнула, когда соседка по комнате назвала себя хозяйкой кухни, которая принадлежала Эйкену.
– Вот был бы он еще помоложе и посимпатичнее. – Юния потерла ладоши. – Ну ничего, сорок не пятьдесят. Раз уж ты ничего полезного не можешь рассказать, пойду к Лою. Они точно хорошо знакомы. Глядишь, узнаю, где можно случайно пересечься с Эйкеном.
Она направилась к двери. Медея провожала соседку хмурым взглядом. «Сорок? Получается, он старше меня больше чем в два раза?» – недоуменно летело в голове. Когда Медея увидела человека, похожего на Пса, она нервничала, пыталась прилично выглядеть и не ругаться, чтобы тот не узнал ее. Девушке не хотелось рассказывать ему о себе в подобной ситуации. Мысль о большой разнице в возрасте у нее не появилась.
Сейчас же, лежа на кровати и вспоминая, как Эйкен разговаривал, она поняла, что тот несколько раз назвал ее ребенком.
– Хорошо тебе провести выходные, – бросила на прощанье Юния и скрылась в коридоре.
Дверь медленно закрылась. Медея осталась в одиночестве обдумывать прошедший день, насыщенный на события. «Как в сорок лет Пес бы бегал так резво по пустыне? Наверняка ему меньше», – внутренний голос уговаривал девушку, что она все же обозналась.
Медея выключила свет и улеглась на спину в попытке побыстрее уснуть, чтобы пораньше встать. Не терпелось на поверхность. «А что, если и вправду Псу сорок? Что тогда?» Девушка закрыла лицо ладонями и сквозь них процедила:
– Спокойно. Завтра узна́ю наверняка.
«И вообще. Я при первой встрече с Эйкеном подумала, что ему около тридцати пяти. Он мог плохо сохраниться. Работа у него наверняка нервная. Может, ему тридцать. – Медея свела брови. – Все равно много. Но уже не слишком».
– Девятнадцать и тридцать, – прошептала Медея
Звучало не очень.
***
Чем дальше в пустыню продвигалась девушка, тем менее уверенным становился шаг. Медея смотрела на солнце сквозь темное защитное стекло. Время близилось к раннему вечеру. Она впервые шла так долго до скал.
Передвигаться мешал тяжелый груз, легший на плечи. «Если Эйкен и Пес – это один человек, то мне нужно сказать ему, кто я. Он не захочет иметь со мной дел, когда увидит мое лицо», – эта навязчивая мысль не давала покоя.
У первой скалы Медея остановилась. «Мы с ним поссорились в последнюю встречу на поверхности, и я могла бы просто не приходить сегодня в убежище. Тогда все закончится само собой».