Генератором в качестве источника электроэнергии они не пользовались уже давно. Лампочек и прочего расходного добра в городе хватало, а вот с солярой было сложно. Нет, раньше проблем не было, но в прошлом году сгорела единственная в городке заправка, на которой он до этого и добывал топливо, так что пришлось вернуться к способу добычи горючего из баков машин. Соляра там была выдохшаяся от времени, и генератор на ней кашлял и заикался. Рисковать Захару не хотелось. Мало ли зачем пригодится… Снегоход пока еще ездил – ему удалось отыскать в городке несколько запечатанных бочек, и топливо в них, как ни странно, для заправки годилось. Тем не менее, стараясь оттянуть неизбежный момент, в который топливо закончится окончательно, Захар все больше ходил на лыжах. Раньше не любил, и не умел, а теперь… Не сказать, что он влюбился в коньковый ход, но вот наблатыкался в этом нелегком способе передвижения знатно. Но сегодня ему надо проверить дальние силки, и поэтому он возьмет снегоход. Иначе до темноты вернуться не получится.
Открыв ворота гаража, он выкатил снегоход, и покатил его к выезду. Вытолкав машину подальше от двора, чтобы не будить девочек шумом мотора, вернулся, и закрыл ворота. Усевшись в седло, он посмотрел на небо. Так долго, как сегодня, солнце еще не светило ни разу за все это время. С трудом заведя «Ямаху», он покатил в лес, понемногу набирая скорость, и улыбаясь каким-то своим мыслям. Настроение было приподнятым.
День определенно удался. Захар возвращался назад с полным мешком добычи. Ни один силок не был сегодня пустым. Видимо, тоже радуясь появлению солнца, шестилапые, чуть ли не гурьбой шастали по своим тропам, где закономерно попадали в захаровы силки.
Впервые шестилапый заяц попался в силок месяцев восемь назад, после продолжительного отсутствия дичи. Тогда Захар посчитал его больным, и выпустил ушастого. Но через пару дней в другой силок, расположенный довольно далеко, снова попался шестилапый. Он никак не мог быть тем же, и Захар задумался. Через два-три месяца редкостью в силках стали уже обычные четвероногие зайцы. Это наводило на мысли не о случайных уродствах, но об устойчивой генетической мутации. На некоторое время это ввергло его в панику. Зайчатина составляла их основной рацион, так как птиц практически не было, да и охотник из него был так себе. Хотя охотиться пробовал он неоднократно – но, увы, безрезультатно. Зверье будто ушло куда-то. Только зайцы и бегали, да по утрам иногда неподалеку от заимки следы видел, на волчьи похожие. И с мишкой едва не столкнулся. Ну, он так думал, что с мишкой. Кто еще в чаще так ворочаться может? Захар выяснять не стал, просто уехал оттуда, да и все. Береженого бог бережет. Так что перспектива остаться без мяса его не порадовала. Другой еды не предвиделось. Суровая зима затянула дальние озера толстым льдом, и. даже если в них и осталась рыба, неизвестно, что с ней. Во всяком случае, желания ехать за двести