Ну, конечно. Даже зная мою историю, они не перестанут шарахаться.
– Вот. Здесь раньше жила Лариэль, – одна из женщин, самая старшая на вид, остановилась у двери в темном углу башни, куда мы поднялись. – Теперь здесь будешь жить ты.
– Вещи для работы – в кладовке напротив твоей комнаты, – подсказала другая.
– На тебе северное крыло, – напомнила третья и хмуро свела брови у переносицы. – Постарайся работать так, чтобы мы за тобой не доделывали.
– Приступлю сразу же, как расположусь. – Я подошла к двери в комнату и положила ладонь на дверную ручку.
Помощницы отшатнулись еще на шаг, заметив мои когти.
– А куда уехала Лариэль? – напоследок решила уточнить я. – Она перешла в круг луны?
Женщины переглянулись, и мне не понравилось, как при этом переменились их лица. Будто я сказала что-то глупое и даже оскорбительное.
– Лариэль было под девяносто. Ее забрала Пустошь, – процедила самая старшая, и после этого вся троица удалилась.
Что ж, прием назвать теплым сложно, но я ожидала худшего. Потому сейчас мое настроение было чуть лучше, чем «полностью потеряна и раздавлена».
Когда я открыла дверь в свою новую комнату, голова чуть закружилась. Но не от волнения, а от запаха. Я будто очутилась в госпитале для престарелых: пахло лекарственными травами, чем-то приторным и совсем слегка просачивался запах мочи.
Аромат в тесной комнатушке был гуще, чем солнечный свет, что заглядывал внутрь через крошечное окно на уровне моих глаз. Я открыла створку и прильнула к узкому проему, позабыв о желании выспаться или хотя бы просто присесть. Кровать в углу каморки отталкивала серым матрасом и незаправленным одеялом. А вот окно манило – хотелось вдохнуть свежего воздуха и посмотреть на плантации с высоты.
И от вида действительно дух захватило. Плантация сверху походила на лоскутное одеяло из ярких кусочков цветных тканей. Воздух, который ветер загонял в окно, пах молодым летом.
Когда я вдоволь настоялась у окна, стало ясно, что так длиться долго не может. Рано или поздно мне придется лечь на кровать, от которой исходил старушечий запах.
Первым делом я избавилась от матраса. Он все равно весь продавился, и несло от него так, что глаза слезились. Я вытащила его в коридор и устало вздохнула, отряхнув руки. Так-то лучше.
Я уже собиралась вернуться в комнату, когда мое внимание привлекла дверь напротив. Одна из служанок сказала, что там найду все необходимое для работы. Интерес оказался сильнее усталости, и я заглянула за дверь, предвкушая оказаться в библиотеке или хотя бы в кабинете, заваленном книгами и свитками.
Но реальность заставила нервно смеяться, привалившись плечом к пыльному дверному косяку.
За дверью оказалась тесная каморка, гораздо меньшая по размерам, чем моя комната. Крошечное пространство полностью занимала хозяйственная утварь: ведра, тряпки, метелки… А еще здесь так сильно пахло мылом,