Пыхнул трубкой.
Подумал.
– Сколько тебе денег нужно?
– Не знаю. Если через год-другой что-то получится хотя бы по бакелиту – чудо, считай. Все это время потребуется проводить постоянные опыты. Недорогие. Но опыты. Тщательно все документируя. Я бы меньше пяти лет не закладывал, а лучше десять.
– Ладно. Как вернешься в Москву – займись.
– Бакелитом или смолой?
– А что быстрее получить сможешь, тем и займись. Сам подумай. Я, в отличие от тебя, даже не видел, о чем речь идет.
– Может, для начала краску ядовитую сделать? И красить ей днища морских кораблей. Чтобы черви и прочая гадость их не портили. С этим я быстро справлюсь. Наверное.
– Ну… – Петр задумался.
– Не нравится, что яд?
– Да. Опасно это.
– Так мышьяк же. Им и так постоянно все друг друга травят. Ничего нового.
– Этот яд будет краской. А ну как ей станут одежду красить?
– Эта краска увеличит на несколько лет срок службы корабельной обшивки. А если регулярно подкрашивать, то еще больше. Выгода великая.
Петр вновь пыхнул трубкой.
Впустую.
Табак прогорел.
Он стал выбивать ее. Молча. Деловито.
Царевич тоже молчал.
Прочистил.
Убрал.
Глянул на сына и произнес:
– Ладно, черт с тобой. Займись для начала ядовитым зельем этим.
Алексей кивнул, скрыв улыбку.
Он давно искал способ подвести отца к созданию научно-исследовательского центра. Не такого, так этакого. А тут удача. И настроение подходящее, и тема морская. Красота. Химия – значит, химия. В конце концов, тоже очень дельное направление…
Глава 4
1702 год, май, 2. Москва
– Не будет нам покоя с этой семейкой, – тихо произнес человек.
– А с другой будет? – фыркнул собеседник.
– Старину рушат.
– Старина рушится.
– О нет! Не скажи! Я проехал всю Европу. И там за нее держатся.
– Серьезно?
– Нашим там всегда почет и уважение.
– А тут разве нет? – усмехнулся Василий Голицын.
– Ты видел законы, которые этот бесенок убедил подписать отца?
– Так что дурного? Учиться дурней обязал. Дело доброе.
– Это наше дело! Учиться али нет!
– Неужто детей в тьме невежества оставишь?
– Нет, конечно.
– Так чего же тебе не нравится?
– Я сам хочу решать! А он мне руки выкручивать надумал!
– И много нарешали? – усмехнулся Василий. – Образованного среди аристократов днем с огнем не найти. Поди, на печи лежать сподручнее. На посмешище всей Европы.
– А то там так же руки выкручивают? Что-то я не приметил.
– Они и сами стараются. Редкий граф или барон ныне в том же Париже не обладает хорошим уровнем образования. Это просто неприлично – оказаться в светском обществе, проявляя неотесанность.
– Так