– Да ничего особенного со мной делать не надо, – говорю я.
– Рот закрой! Ты думаешь, я с тобой нянькаться буду?! У меня разговор короткий – под арест и на губу! Ясно тебе?
Я молчу, хотя, мне, в принципе, всё предельно ясно. И, если честно, я этого полковника хорошо понимаю. Ему надо боевую задачу выполнять, а на него навесили не пойми кого и не пойми чего от него ждать. Если из-за каждой мелочи будут большие люди звонить и дёргать, то можно долбануться. А вдруг я буду жаловаться по каждому поводу и без повода? Ладно хлопоты, но можно и по шапке получить. Тут и так место не подарок, так законопатят в такую дырень, что и сгинешь там, и повышения хер дождёшься, да ещё и партбилета можно лишиться. С маменькиными сыночками всегда так.
– У меня и клуб укомплектован и писарей больше, чем надо. Мне что, прикажешь, кого-то выкинуть, чтобы тебя назначить? Вон у свинопасов есть места свободные. Хочешь в свинопасы?
– Никак нет!
– Сука! Говно месить никто не хочет! Всем клуб подавай, чтобы киноленту в аппарат заправлять, да в чипок каждый день бегать. Так что ли?
– Никак нет!
– Бл*дь! Попугай х*ев! Ты хоть умеешь что-нибудь, кроме как обеспечение пи**дить? С рацией можешь обращаться?
– Обращаться могу, так точно, но устройство поверхностно знаю.
– Ясен хер, поверхностно. А ордена за что нынче дают? За подвиги в спецобеспечении? Ведро икры с риском для жизни доставил?
– Никак нет, это ещё на гражданке получено. За поимку преступников.
– Во, бля! За преступников… Ещё и мент.
Я усмехаюсь.
– Чё ты лыбишься?! – уже не так грозно и не так зло бросает он. – Что ты умеешь?
– Стреляю неплохо, товарищ полковник. Немного самбо знаю. Бегать могу. Машину вожу. Больше, по большому счёту, ничего.
– Уже кое-что.
– Товарищ полковник, разрешите обратиться?
– Ну…
– Не нужно мне специальных условий. Отправьте на заставу или где людей не хватает. Только не в свинопасы, конечно. Я трудностей не избегаю, но думаю при решении боевых задач от меня больше толку будет.
– Боевые ещё заслужить надо задачи. Чем до службы занимался?
– Учился заочно, работал на швейной фабрики комсоргом, потом в ЦК комсомола, в Москве. Вообще я из Сибири…
– Твою мать! Активист, бляха! Боевую задачу ему.
– У меня отец Анголу прошёл, награды имеет, я с военным делом с детства знаком. Да и в ЦК занимался организацией «Факела», может слышали.
– Клуб что ли футбольный? – морщит он лоб.
– Никак нет. Молодёжное патриотическое объединение. Совместно с ДОСААФом и армией. Я во взводе обеспечения только числился, а так в ГлавПУРе работал, «Факелом» занимался.
– А-а-а… – тянет он. – Это которые офицеров списанных пристраивают?
– Так точно.
– Ну, дело хорошее, – смягчается он. – А за что же тебя сослали в таком случае?
– Чересчур рьяно за дело радел. Совет начальнику дал, а ему не понравилось.
– Пс-с-с, –